Ольга Островская - Я украду твоё сердце (СИ)

родителей не только черты характера, но и их способности, соединив в себе несоединимое – дар классического мага и ведьмовскую силу. И всё это начало проявляться чуть ли не с самого рождения. В общем, с этим карапузом точно не соскучишься. А ещё и у племянницы Рамины Лалерин, которую они с Таем воспитывают, как родную дочь, недавно проснулся сильный магический дар. С довольно высоким потенциалом, но с низким уровнем контроля. Так что нет, Рами сейчас точно не до королевских секретов.

Кстати, надо будет съездить к ним. И Софи с собой прихватить. Понянчимся с племянником, поможем обожаемой невестке отвлечься от обязанностей.

Замечательная идея. И почему мы раньше об этом не подумали?

Но как бы я ни пыталась отвлечься от предстоящего разговора и его возможных причин мыслями о племянниках и прочих семейных радостях, чем ближе мы подходим к кабинету отца, тем тревожней мне становится.

А всё из-за ненавистного Босвари, второго наследного принца королевского дома Босварии. Нет, к королевской семье нашего южного соседа, в целом я отношусь весьма дружелюбно и лояльно. Особенно к Кориму и Камэли, будущим королю и королеве. Эту прекрасную и со всех сторон замечательную пару сложно не любить. Наши семьи несколько лет назад восстановили дружественные отношения после долгой вражды и теперь Босвари наши надёжные союзники.

Вот только внук короля и племянник наследного принца Корима, Азим, неизменно вызывает во мне желание стукнуть его чем-то потяжелее. Или хотя бы задеть словесно побольнее. И принц, к слову, никогда не остаётся в долгу.

Мы познакомились с ним три года назад, на свадьбе тех самых Корима и Камэли. Последняя, сколько я себя помню, была близкой подругой моего старшего брата Тайрэна. И нашей дальней родственницей. Поэтому мы всей почти семьёй присутствовали на этом торжестве.

Нам с сестрой было по пятнадцать. Угрюмый сын старшего опального принца Босварии тогда чем-то сильно приглянулся моей близняшке. Она у меня всегда была очень сострадательной из-за своего дара, вот и повелась на какие-то внутренние страдания этого грубияна. Именно в тот день, защищая секрет смутившейся и растерявшейся в разговоре Софи, я неосторожно отвлекла внимание Азима на себя, сделав ему едкое замечание. И с тех пор ни одна наша с ним встреча не обходилась без обмена колкостями, с которых порой начинались настоящие ссоры.

Терпеть его не могу.

– Симон, а вам действительно не известно, зачем отец меня зовёт? – решаюсь я спросить ещё раз. Знаю, что папин помощник безоговорочно предан моему папе, но вдруг его не обязывали держать причину этого вызова в секрете.

– Точно не известно, ваше высочество. Я могу только предполагать. А предположения не стоят того, чтобы их озвучивать. Поскольку могут быть ошибочны, – ловко уходит он от ответа.

Ладно, дождусь, пока отец сам скажет.

Тем более, что мы уже практически на месте.

– Прошу, ваше высочество, – Симон открывает мне дверь в королевскую приёмную.

И спустя минуту я уже стою перед дверью папиного кабинета.

Сделав ещё один глубокий вдох для храбрости, решительно поднимаю руку, чтобы постучать.

По дверному полотну практически мгновенно пробегает рябь деактивации магического контура. Мне разрешают войти.

– Доброе утро, папа. Ты меня звал? – произношу, перешагивая порог. И едва не давлюсь последним звуком, когда замечаю, что отец в кабинете не один.

В кресле для посетителей сидит тот самый Азим Босвари, которого всю дорогу сюда я мысленно вспоминала «добрым» словом. Повернув ко мне голову, он с интересом рассматривает моё слегка примятое платье и пальцы, запачканные чернилами. Потом неспешно поднимается. Склоняет учтиво голову.

– Ваше высочество, рад видеть, − высокий, черноглазый и черноволосый, в своём шитом серебром чёрном каптане он выглядит почти зловеще.

– Взаимно, ваше высочество, – опомнившись, изображаю я положенный случаю учтивый поклон.

− Проходи, Николь. Присаживайся. У меня к тебе есть очень серьёзный разговор, − кивает мой отец, его величество Яргард Сэйнар. Яркие утренние лучи, льющиеся через окно вспыхивают редким серебром в тёмных волосах.

Поборов детское желание нервно сцепить пальцы, я с достоинством направляюсь ко второму креслу. Присаживаюсь, бросив взгляд искоса на Азима. С чего это он так пристально наблюдает за мной? Вот точно нажаловался, что я ему сегодня опять --">