Лиза Смедман - Истории Высокого народа

Истории Высокого народа Лиза Смедман

Спонсор перевода VyachyNOS

Тебе, значит, проводник нужен, да? Ну, ежели ты в Аромикус собрался, то это буду не я. Что бы там ни болтали в городе, я сыт этим местом по горло. Да одного только запаха грибного вина…

Нет, погоди, эльф. Не торопись уходить. Я не сказал, что проводника вообще не будет. Ты пришёл к нужному человеку. Я знаю того, кто знает изгибы и закоулки Арамикоса, как тот бармен — свою таверну. И самое лучшее — она не возьмёт с тебя мешок монет, как типы из гильдии проводников — если те вообще согласятся. Нет, она ничего с тебя не возьмёт. Можно ли на неё положиться? Ну, выслушай мой рассказ и решай сам, хочешь ли ты, чтоб во время путешествия в Аромикус впереди шла Ворона. И я — тот, кто может рассказать тебе, как её найти.

Возьми мне кружечку эля и присаживайся за стол, и я расскажу тебе свою историю. Только не той ослиной мочи, которую люди пытаются выдать за пиво. И не этого переслащенного сидра, который вы, эльфы, так любите. Принеси мне дварфийского самманского эля, горького и тёмного.

Ах! Вот это напиток. Пища в бокале, как говорят.

Тебя заинтересовал мой вкус по части выпивки и моя густая рыжая борода. Вижу, ты заметил серебряные молоточки, вплетённые в неё, и мои железные наручи. Звезда над ними, сразу над запястьем, часть имени моего клана. Ты разговариваешь с Морндином, сыном… ну, сыном Морадина, можно сказать. Отец Дварфов перековал мою душу заново после того, как умер тот, кем я был в прошлой жизни. Он забрал мою дварфийскую душу и на сей раз облачил её в человеческую форму. Хотя, если тебе интересно моё мнение, Вергадайн тоже в этом замешан. Не просто так его зовут богом-обманщиком.

Так что в этой жизни я человек. Поэтому щитовые братья зовут меня Морндином. По сравнению с ними я высок, как гора.

Только не надо поднимать брови. То, что это странно, не значит, что это неправда. Отец Дварфов, наверное, решил, что я должен чему-то научиться в этой жизни — чему-то, что я могу узнать только в этом теле. А может быть, мне нужно совершить какое-то деяние. Что-то, для чего необходимо это высоченное, узкогрудое человеческое тело.

Я вижу эту улыбочку, которую ты пытаешься спрятать. Я знаю, что ты сейчас спросишь: как можно верить в такие глупости. Ты думаешь, не наложил ли кто на меня заклинание слабоумия или ещё что. Короткий ответ — нет. Для длинного ответа мне придётся задействовать вот эту булаву рядом у стены.

Мои родители — тоже люди — владеют лавкой с продуктами в Хаммергейте, внизу в Разломе. Они часто принимают в оплату разные вещи. Мне рассказывали, что за год-два до моего рождения старый длиннобород, из которого песок сыпался, сказал, что его приключенческие дни остались позади и спросил моего отца, не хочет ли тот купить эту булаву. Она выглядит весьма потрёпанной, не так ли — с этой чуть погнутой рукоятью и обломанным лепестком на бойке? Мой отец тоже так подумал. Он не захотел принимать её в обмен, но длиннобород сказал, что монеты утешат его в последние годы лучше любого оружия. Так что мой отец купил булаву, сунул её в кладовку и забыл.

Оказалось, что это магическое оружие, выкованное кланом Железной Звезды — лёгкое как пёрышко и способное на удар, призывающий гром Морадина, если знаешь нужное слово. Но я забегаю вперёд.

Несколько лет спустя, когда мне было семь, лавку попытался ограбить полуорк. Он угрожал зарезать мою мать и потребовал все монеты из ящика. Я был в кладовке и услышал суматоху. Булава оказалась под рукой. Я бросился в лавку, размахивая ей, как кулдъярх — на дварфийском это значит «берсерк». Говорят, я обращался с оружием так, как будто родился с ним в руках. И вот здесь мы переходим к части, которая заставит тебя поднять вторую бровь. Когда булава обрушилась на голову полуорка, я выкрикнул слово, заполнившее комнату волшебным, оглушительным громом. Его грохот расколол голову полуорка надвое.

Как только я пришёл в себя от изумления, я задумался, как это вышло. Я немного знал дварфийски   й; в конце концов, я вырос на краю разлома, в лавке, обслуживающей дварфов. Оба моих человеческих родителя говорили на дварфийском, пускай и немного ломанном, и могли немного читать. Но это не объясняло, откуда я узнал слово, которое тогда выкрикнул. Это было не такое слово, про которое можно догадаться — как корл, рауг или рорн. Это…

Да, да, я расскажу про проводника через минуту. Просто тебе нужно --">