Полина Ледова - Танец теней (СИ)

Танец теней

Пролог. Ищейка

529 день после конца отсчёта

К утру пошёл снег. Самые первые нерешительные лучи солнца, которые были такими редкими гостями на далёком севере, особенно в часы, когда мир неизбежно стремился к концу, играли в изящных гранях снежинок, превращая их в волшебные кристаллы. Снежинки походили на зимнюю пыль, трепетавшую в блекло-молочном покрывале неба, они никак не желали укладываться в очередной сугроб, то и дело взмывали обратно вверх, стремясь преодолеть земное притяжение, даже пресловутую разницу в пятнадцать секунд, отделявшие два соседних мира друг от друга. Чёрные полосы железной дороги были как никогда хорошо различимы в белой стране без надежды. Припорошённые той порослью снега, что всё-таки сдалась и осела на них, рельсы неуклонно вели в сторону города.

Белый самоед торопливо бежал вдоль железнодорожных путей, привередливо обнюхивая их и, порой, оставляя свои метки. Именно сегодня он почему-то спешил. Раньше жизнь самоеда была размеренной и подчинённой одной единственной цели – набить себе брюхо, чтобы не умереть от голода. Зимний мороз пса не страшил совершенно, его длинная шерсть с густым подшёрстком защищала его от любой непогоды, и даже понижение средней температуры на несколько градусов каждый месяц казались пустяком. Бродячие собаки долго не живут на воле, а на век пса его шкуры хватит точно. Он уже успел не раз за свою жизнь оставить потомство. Его нос украшали шрамы от клыков конкурентов, но безымянный пёс оказался проворнее и сильнее. Теперь дворовые суки растили его щенков – таких же белых полукровок, чей хвост, однако, не загибался к спине, а болтался палкой между задними лапами.

Когда-то давно, пёс уже и сам почти забыл, его жизнь была иной. Он служил человеку и получал еду за свою работу. Пёс бежал во главе упряжки и держал в подчинении остальных собак. Ему приходилось ставить на место много выскочек, которые осмеливались скалить зубы, претендуя на его первенство. Нескольких спесивцев, которые так и не усвоили урок, пёс загрыз насмерть, и его стая помогла ему в этом. В те далёкие годы у пса был не только хозяин, но и имя. Он забыл его уже давно. Возможно, оно было как-то связано с белоснежным цветом шкуры самоеда. Или со снегом. Иногда, в особо морозные ночи, когда снег скрипел во мраке, пёс, кажется, слышал голос человека, зовущего его в дом, но тут же просыпался от этого опасного сна и сразу забывал его.

Пёс давно отказался от людей. Он устал от их правил, устал ждать подачек. Снег в отменённых землях был слишком белый, в нём таилось ослепляющее душу зло. Безумие Белизны захватило рассудок пса, и он поддался её ядовитому бешенству. Пёс решил, что может подчинить человека своей воле, как это было с другими собаками. Он взбесился, потерял над собой контроль от усталости и голода. Белые зубы разодрали горло ребёнка. Пёс почувствовал вкус человеческой крови на языке, самый запретный и горький сок, что ему доводилось пробовать в жизни. Старший человек тогда здорово избил его, и явно дал понять, что псу больше не место в упряжке. С тех пор пёс был один. Свободный, голодный, бешеный.

Он чувствовал, что его срок близок. Болезнь, которую он носил глубоко в себе, было не исцелить ни едой, ни погоней за сукой. Он утратил всякий вкус к жизни, ему больше ничего не приносило удовольствия. Его вела Белизна, уводила в волчьи стаи и в стаи других одичавших собак, но компания чужаков была ему неприятна. Самоед предпочёл остаться один. Пёс действовал, повинуясь старым инстинктам, но не понимал, зачем продолжает бежать, охотиться на ворон и крыс, зачем задирает мелких городских дворняг. Не было чего-то действительно важного. Не было ориентира.

И вдруг этой ночью самоед понял. Он увидел человека посреди Белизны. Такого же потерянного, как и сам пёс. Тогда безумие, затмевавшее не очень подвижный разум собаки, немного рассеялось. Он вдруг понял, что человек заблудился, и не найдёт дорогу сам. Пёс преодолел своё презрение к этим двуногим. Ему захотелось опять услышать и вспомнить своё имя из их уст. Захотелось вернуться назад в тепло дома, ощутить жар костра, согревающего старые кости. Он осмелился подойти к человеку близко впервые за годы своих скитаний. Впервые с той ночи, когда он загрыз их ребёнка. А дальше всё было просто. Пёс повёл человека за собой, а тот пошёл следом.

Вдоль железнодорожных рельсов. Пёс --">