Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Дельфийский оракул

голову Дорианы, чтобы она не захлебнулась кровью.

– Дориана! – взвыл Мандраки. – Я же не хотел! Просто револьвер выстрелил.

Она пыталась заговорить, но не смогла. Пыталась поднять руку, но не сумела и этого. Инди склонился над ней, погладив по щеке.

– Прочь от нее, – завопил Мандраки. – Это ты натворил! Ты убил ее! Теперь ты труп.

Инди посмотрел в зрачок ствола. Точь-в-точь, как в видении. Вот оно что.

Раздался выстрел.

Мандраки сделал два неуверенных шага.

– Малака, – выругался он и упал на землю.

Инди увидел телохранителя из королевской библиотеки, стоящего неподалеку. Едва телохранитель двинулся к ним, как Мандраки поднял пистолет и вновь прицелился в Инди.

Но телохранитель был наготове и всадил в полковника еще несколько пуль. Револьвер выпал из руки Мандраки, ртом хлынула кровь. На этот раз он уже не встанет.

Когда Инди вновь посмотрел на Дориану, та была уже мертва. Ее пустой взгляд был устремлен в голубое утреннее небо. Как ни странно, Инди чувствовал, что будет горевать о ней. Несмотря на свои недостатки, Дориана оказала сильное влияние на его жизнь. Он уже никогда не будет прежним. Инди понял, что отыскал дело всей своей жизни. Он провел ладонью по щеке Дорианы и опустил ей веки.

– Инди, ты цел?

– Никос?! Что ты здесь делаешь?

Никос озабоченно огляделся.

– Я всю ночь прятался в дворцовом саду, потом увидел, что вы уезжаете в автомобиле, поехал за вами на такси, потому что хотел попрощаться.

– Мне надо успеть на паром.

– Пошли! Такси ждет. Ты еще можешь успеть.

Инди еще раз глянул на застывшее лицо Дорианы и зашагал прочь.

* * *

Когда они прибыли в порт, паром уже давал гудок. Инди обменялся с Никосом рукопожатием и поблагодарил за помощь.

– Приезжай ко мне в Париж.

– В Америку я тоже хочу поехать, посмотреть на джаз-банд и на Гранд-Каньон! – крикнул ему вслед Никос.

– Почему бы и нет? – улыбнулся Инди и широкими шагами поднялся по трапу.

В последний раз взревел гудок, и трап подняли. Когда паром неторопливо отвалил от причала, Инди услышал еще гудок. Это Шеннон на свежем воздухе упражнялся на корнете. Инди пробрался к нему, кивнув Конраду. Шеннон выдул еще несколько блюзовых нот и опустил трубу.

– Ты поспел в последний момент, Инди. Какого черта ты там делал?

– После расскажу. Теперь у нас предостаточно времени на болтовню. А что это была за мелодия? По-моему, я ее еще ни разу не слыхал.

– Потому что видел только стихи. Называется «В Латинском квартале». По-прежнему нужна певица, но зато у меня появился новый куплет.

Он щелкнул пальцами, и начал выстукивать ритм на корнете.

В Грецию смотаюсь,

К морю голубому.

Но, Боже, как скучаю

По второму дому!

– Разделяю твои чувства, – сказал Инди.

– Тут вам кое-что прислали, – Конрад протянул Инди сверток. – Привезли прямо перед вашим прибытием.

– Что это? – Инди вскрыл конверт, прикрепленный к свертку, и увидел, что это записка от короля:

Дорогой господин Джонс! Надеюсь, вы передумаете и примете Омфалос. Можете утопить его в море, если пожелаете, но прошу вас, увезите его подальше от Греции и Дельф. Дни оракула Аполлона давно миновали, и нам, грекам, следует смотреть в будущее, а не пытаться возродить отдаленное прошлое. Благодарю вас.

– Что это? – поинтересовался Шеннон, когда паром уже был в открытом море.

– Наверно, осколок упавшей звезды. – Инди пристроил сверток на перилах.

– Что ты собираешься с ним делать?

Инди посмотрел вниз, в темно-синие воды.

– Не знаю. Надо подумать. Но мне знаком один хранитель музея в Чикаго, который с радостью примет его в греческую экспозицию…

--">