Константин Петрович Ковалев-Случевский - Орфеи реки Невы

М. Соколовского. Особую популярность в музыкальных салонах имели произведения одаренного счастливой судьбой композитора Дмитрия Степановича Бортнянского. Это его восторженные соотечественники называли «Орфеем реки Невы».

Музыка и литература сосуществовали нерасторжимо. Мы давно привыкли к тому, что на современных афишах музыкальных театров перед выписанным крупным шрифтом названием оперы указывается имя композитора. Если же мы попытаемся найти имя автора литературного текста или либретто, то это займет у нас гораздо больше времени, так как оно вынесено обычно вниз и набрано гораздо более мелким шрифтом.

В афише середины XVIII века все было наоборот. Крупным шрифтом указывался автор либретто, а в самом низу, и то не всегда — фамилия сочинителя музыки. Автором оперы в XVIII столетии считался либреттист. Не текст писался для музыки, а музыка для текста. На одно либретто композиторы сочиняли множество разных опер.

Первой написанной и исполненной на русском языке оперой, как мы знаем, является «Цефал и Прокрис», принадлежащая перу А. П. Сумарокова и поставленная в 1755 году. Он же первым стал добавлять к текстам своих сочинений музыкальное сопровождение, печатать стихи «с приложенными нотами».

Таких примеров неразрывности родственных связей двух «сестер» — слова и музыки — можно привести множество. Само происхождение слова выводилось в представлении литератора XVIII века от музыки. Подтверждение тому — «Мнение о начале поэзии и стихов вообще» В. К. Тредиаковского. «Сладость, какова могла быть вначале мусикии, могла подать мысль после о сладости речи». Написано это до 1752 года. Но вот минуло почти полстолетия, и Г. Р. Державин повторяет эту же мысль точь-в-точь, словно ничего не изменилось: «Песня родилась вместе с человеком. Прежде, нежели лепетал, подавал он гласы».

Словесность и мелодика в XVIH веке составляли единство в понимании деятелей культуры. Свободные художества определялись и как словесные науки. Вообще поэзия считалась необычайно широким полем для творчества, в ее сущность включалась не только музыка, но и живопись, и архитектура…

Что же касается оперы, то всевозможные наставления ее сочинителям, встречаемые у различных авторов, сводились к одному: советам либреттисту.

Базу для будущих авторов текста подводил М. М. Херасков: «Язык российский удобен также и для оперы трагической и комической, чему довольные доказательства уже давно имеются». Известный театральный деятель П. А. Плавильщиков писал: «Есть ли хоть один сочинитель, который бы увенчал себя толикою славою творением опер? Признаться надобно, что нет»… И он был прав. В России никто не прославился «творением опер» вплоть до того момента, когда автором оперы не стал считаться именно композитор.

Ныне мы можем видеть их благородные лица, запечатленные на десятках картин, гравюр и скульптур современников. Но своеобразной весточкой из века минувшего в век нынешний остается, конечно, музыка…

Проникая в нее все глубже и глубже, начинаешь осознавать одну поразительную вещь — музыка XVIII века пронизана мелодичной грустью, в сплетениях голосов постоянно слышны явные трагические ноты, достигающие порою мощного звучания. Острота восприятия окружающего мира, по-видимому, достигла у тогдашних русских композиторов огромных высот. Композиторы XVIII столетия чувствовали сложность и конфликтность Нового времени — времени «просвещенного», стоящего на пороге технократического преобразования общества. Глобальные потрясения европейской истории, начавшиеся с Великой французской революции, наложили свой отпечаток на мелодии эпохи. Мятущийся, противоречивый, конфликтный характер музыки и не мог быть иным. Музыка «спешила» вослед за своей эпохой. Она стала острее, жестче, резче, но вместе с тем эмоциональнее.

Музыка переживала свой век. Она, по выражению современника, имела чудную силу в обуздании лютых страстей и в утолении мятежа душевного. В этом-то и состоит неоспоримая заслуга русского музыкального XVIII века! Если соперничающие итальянские, французские и немецкие композиторы оглушали слушателей всевозможными сгустками страстей, поражали неимоверным количеством эффектов, то российские музыканты, отобрав у них наиболее значительное в области формы, спешили сгладить противоречия, успокоить бушующие нравы. Русскую музыку XVIII столетия питала народная песенная струя с ее добротой, --">