Павел Владимирович Клюкин - И бысть тут сеча зла и люта (СИ)

  "В лѣто 6607 Ярославъ, сынъ Святополчь, прииде съ угры, и король Коломанъ и 2 епископа, и сташа около Перемышля по Вягру".

  Ипатьевская летопись

  Теплая майская ночь уже вступала в свои права. Три всадника в богатых одеяниях ехали по узкой дороге, петляющей среди высоких холмов. Позади остался воинский лагерь, разбитый на берегу быстрой речки. Остановившись на опушке небольшой рощицы, все спешились.

  - Скажи, пресветлый хан, правду ли говорят, что тебе дано видеть грядущее?- средних лет мужчина, в червленом корзне и круглой, отороченной мехом, шапке, вопросительно взглянул на одного из спутников.- Чем закончится наш поход?

  - Если позволит великий Тенгри-Небо, то духи предков дадут ответ на твой вопрос, коназ! - хан Боняк отошел от собеседников на десяток шагов и припал к сырой земле. Роскошный малиновый, шитый золотом и жемчугами, кафтан половецкого владыки измазался в грязи, но тому не было до этого никакого дела. Несколько мгновений он напряженно вслушивался в ночную тишину, а затем...

  Громкий заунывный волчий вой заставил вздрогнуть и нервно заплясать коней. Хан с величайшим искусством подражал вожаку стаи, и волки откликнулись. В дальнем лесу, что простер свои дебри до самого Сана-реки, в ответ зазвучало множество голосов серых хищников. Двоим спутникам Боняка стоило больших трудов успокоить испуганно всхрапывающих жеребцов.

  - Бури, наш великий предок-волк, по соизволению Тенгри дал ответ,- благоговейно прошептал второй половец.

  - И в чем же он? - князь торопливо осенил себя крестным знамением, все происходившее казалось ему происками врага рода человеческого, но выбирать не приходилось - без степных союзников ему нечего было делать на Руси.

  - Послушай же ты, Алтунопа, любимый племянник мой и ты, Давид сын Игоря, назвавшийся мне братом десять дней назад,- вой прекратился также внезапно как начался, и вот уже хан Боняк снова стоял рядом со своими спутниками, обнимая их за плечи.- Тенгри в своей великой милости дал ответ, что победим мы завтра, если бросим на весы Судьбы все что есть у нас, без остатка. А потому сейчас нам надо дать отдых коням и людям - утром их ждет славная битва.

  Король Кальман Книжник встал с утра в хорошем настроении. Свежий ветерок нес последние клочья утреннего тумана на лагерь, день обещал быть ясным и солнечным. Правда, разведка доносила вечером о подходе на помощь засевшему в Перемышле князю Володарю войска куманов, но никто из его военачальников не принял степняков всерьез. Ведь силы мадьярского королевства приведенные сюда, к главному городу Червоной Руси, в несколько раз превосходили кочевников, над которыми всего несколько лет назад была одержана блестящая победа на реке Темеш.

  - Ваше Величество! - подошедший епископ Купан, один из двух высших церковных иерархов королевства, что сопровождали войска, осенил крестом склонившего голову монарха.- Язычники-куманы строятся для битвы, прикажете отслужить мессу о даровании победы христолюбивому воинству?

  - Достаточно будет просто общего благословения перед битвой, чтобы не дать поганым уйти от наших мечей. А мессу отслужим - после победы!

  - Мудрость господня говорит вашими устами, государь! - епископ повернулся и, вздымая крест, поспешил к строящимся в боевой порядок всадникам.

  Кальман недолгое время вслушивался в его речи, обращенные к воинам, а потом поспешил подняться на холм, откуда открывался вид на долину Вагра, по левому берегу которого, в клубах пыли надвигались на его войско куманы. Они безостановочно стреляли на скаку и в рядах мадьярского войска появились первые павшие. Но опытных, привыкших к боям, воинов трудно было смутить этим. Тяжелая, закованная в броню конница начала разгон и король с радостью увидел, как поворачивают на бег, не выдерживая удара степные всадники...

  Князь Давид Игоревич в этот час тоже глядел на битву с вершины холма, только другого, возвышающегося в нескольких верстах на полдень, у самого берега реки. Почти вся его невеликая дружина стояла в готовности на

--">