Эверест Правдин - Хагинсон едет в Дачное! (СИ)

  Хагинсон едет в Дачное!

  - Ну, и зачем тебе в Дачное? - спросил я у Джима, который не был там по меньшей мере уже четыре года.

  -Знаешь, Эва, я хочу навестить своих старых друзей, с которыми гулял раньше летом.

   Действительно, раньше Джим всё лето проводил в Дачном, где жили его родители и старшие сестры с братом. Правда, дома он только спал, завтракал и ужинал, а в остальное время гулял с какими-то своими друзьями. В последние же четыре года всё изменилось: Джим и летом жил здесь, у бабушки, на Ваське.

  - А мне недавно звонил один из моих тех друзей, с Дачного. Пригласил погулять, говорит, давно не виделись... Вот я и хочу к ним катануться, но одному на этот Проспект Ветеранов переться неохота.

  - Ладно, я, пожалуй, поеду с тобой. Только чур Шипачёву с собой возьмём, а то ты всех там знаешь, я никого не знаю, буду опять прозрачный!

  - Ой, заладил: прозрачный, да прозрачный, да всех прозрачнее!Когда ты в последний раз был прозрачным? Нет, я не против Шипачёвой, но надоело мне на каждом шагу слышать про прозрачность...

  - Да успокойся, Джим! - рявкнул я, дабы остановить этот словесный поток -Поеду, поеду я с тобой!

  - Вот и славно, договорились.

   На следующий день Хагинсон, Шипачёва и я приехали в Дачное. Было два часа дня, солнце припекало вовсю, температура воздуха под тридцать градусов. Мы с Шипачёвой медленно брели, изнывая от жары, а вот Джим, напротив, полный энтузиазма, скакал по тротуару.

  - Б-р-р-р, как тут всё изменилось! - Джим едва не впилился в столб, глазея по сторонам.

  - Аккуратней! - я едва успел отвести друга в сторону и проворчал, обращаясь к Шипачёвой - Вот же разностальгировался, размечтался!

  - Да ты посмотри, как тут всё изменилось! Интересно, жив ли 'Престиж'?

   'Престиж'-маленький, грязненький, бедненький магазинчик, который находился рядом с квартирой родителей Джима. Хагинсон, правда, его любил, и очень часто рассказывал историю, как он пришёл в 'Престиж', купил два песочных колечка (для себя и младшей сестры Джейн), а кассир вместо чека надорвала упаковку на одном из них. Однако, нам не суждено было узнать, жив ли 'Престиж', ведь Хагинсон узнал в идущем по улице подростке своего товарища:

  - Антоха! - и кинулся к нему навстречу.

  - Хагинсон! Мать-перемать! - тот, кажется, ужасно обрадовался - Сколько лет не виделись, братуха! А это кто с тобой?

  - Эва и Лиза, друзья с родины.- родиной Джим называл наш Васильевский остров.

  - Очень приятно, а я Антон. - он пожал нам руки - Слушайте, до чего же приятно видеть здесь нормальные лица! А то у нас тут сплошные свиные рыла вокруг.

  - А как наша компания? - нетерпеливо спросил Джим.

  - Да мы сегодня и собираемся... Остатками нашей компании. Было нас двенадцать, а осталось четверо, ну, если тебя считать, то пятеро.

  - Обалдеть! А куда ж остальные делись?

  - Потом, это потом. - отмахнулся Антон - Ты про себя расскажи!

   И пока Джим рассказывал про себя, я разглядывал Антона. Он был явно из тех, кто избрал своим девизом фразу: 'Лучшая защита - это нападение!'. Общались они с Джимом хорошо, но стоило Хагинсону сказать что-то такое, что затронуло чувства Антона, так последний начал вопить, сыпать матом и выходить из себя. Лоб у него при этом сморщился, а лицо приняло какое-то наглое выражение. Джим быстро понял, что допустил ошибку и примирительно похлопал друга по спине:

  - Антоха, да я ж не в упрёк тебе сказал, чего ты сразу яриться стал?

  - Да ты прости, это у меня уже защитная реакция идёт. - грустно ответил Антон, видимо, уже пожалевший о том, что рассердился. - О, а мне звонят. Кто это? Колян!

  - Это тоже из нашей компании. - пояснил Джим, а когда Антон отвернулся, тихо сказал нам, кивнув на него: - А ведь раньше он таким не был, так не заводился по пустякам.

  - Коля сейчас подойдёт! - радостно

--">