Яков Эммануилович Голосовкер - Сказания о Титанах

Сказания о мире титанов

От автора

Древнеэллинские сказания о мире титанов, титанических народов и великанов как цельные, законченные фабулы не дошли до нас ни в форме поэтических произведений, ни в прозаическом изложении. Однако у множества древних авторов — поэтов и ученых — на протяжении полуторатысячелетней разработки мифологических сюжетов в античном мире сохранилось немало отрывочных упоминаний и намеков, связанных с этими сказаниями, исчезнувшими еще в эпоху расцвета Эллады.

Издавна занимали меня сюжетные связи этих уцелевших осколков мифологического наследия древних эллинов о мире титанов и приемы построения античных мифов, но только годы спустя созрел замысел восстановить и выразить в литературно-художественной форме утраченные сказания, отражающие самое раннее детство творческой мысли эллинов.

Наивные, грандиозные и даже, при всей своей чудовищности, трогательные образы их титанического мира, залитого отсветом мечты о золотом веке человечества, не могут не пленять воображение не только юного, но и более зрелого поколения.

Сказания о титанах служат как бы вступлением ко всему эпическому наследию древнеэллинского мира с его героической мифологией. Самые великие мысли человечества, возникшие в воображении поэта при первых лучах познания природы и взаимоотношения людей, самые потрясающие душу чувства были запечатлены в этих сказаниях с такой необычайной мощью и образностью, на которую способно только воображение в эпоху самой ранней поэзии, когда воображением познают и когда оно в образах мифа предвосхищает идеи и открытия грядущей науки.

Из этого круга сказаний о титанах Эсхил извлек свой образ Прометея — Зевсоборца.

Воссоздавая древние мифы, автор не стремился реставрировать стиль и форму исчезнувших эпических сказаний. Автором руководило желание передать самый дух и образы мифотворческой античной поэзии с наибольшей пластичностью и внушить читателям любовь к этим огромным, титаническим людям с их стихийными чувствами и первыми большими, столь человеческими печалями среди радостного олимпийского мира.

Иногда от этих сказаний веет сказочными трагедиями, как от большинства мифов, но их трагизм не удручает читателя, а пленяет и радует, подобно трагизму грозовой тучи, разрешающемуся дождем и радостным вздохом природы и людей. Самое темное в этом сказочном титаническом мире должно быть проникнуто полным светом жизни, самое уродливое должно восхищать своей возвышенностью.

Сказочнику-реставратору вряд ли остается другой путь для возрождения давно утраченных старинных поведений.

Фабула сказаний о титанах развивается главным образом на фоне борьбы старшего поколения богов — бессмертных титанов Уранидов с младшим поколением богов — Кронидами. Предание объединило события их длительной борьбы в сказание о великой битве между богами и титанами в Титаномахию. Она включалась в древние стихотворные космогонии и теогонии — в эпические произведения о происхождении мира космоса и богов. От нее сохранился только перечень имен титанов с краткими и глухими упоминаниями о судьбе некоторых из них после победы богов Кронидов.

Отдельные намеки на эпизоды борьбы богов и титанов мы находим в различных мифах, связанных с героями-полубогами, — например, с Персеем, Гераклом и др.

Центральной фигурой, вокруг которой объединены титаны, является Крон.

Центральной фигурой круга Кронидов является сын Крона — молниевержец Зевс. Но в «Сказаниях о титанах», составляющих эту книгу, их взаимная борьба уже позади. Крон низвергнут в тартар. Над всем и всеми- владычество Зевса. Однако Зевс здесь еще не гомеров олимпиец, отец богов и людей. Его одухотворение начнется позднее. Пока он только грозен и страшен и всех превосходит мощью, ибо в его руке перун-молниемет.

Наступило господство Олимпийского пантеона. Перед нами открываются грозные страницы предания об участи побежденных титанов. В далекой мгле предания среди смутной для нас массы титанов выступают могучие образы и звучат безобразные величественные имена. Они боги в борьбе с богами. О них помнят, но дела их забыты. Их бессмертие становится столь же смутным, как смутны самые массы титанов. В их именах еще скрытно бушуют стихии. У иных из них страшные облики — необъемные, неизъяснимые. В них моря, пучины, бури и вихри, грозовые тучи, светила. В --">