Николай Дмитриевич Карпов - Крым — Галлиполи — Балканы

Н. КАРПОВ КРЫМ — ГАЛЛИПОЛИ — БАЛКАНЫ

²⁰⁰²

ТЕМ, КОМУ НЕ БЫЛО МЕСТА НА РОДИНЕ

Из надписи на венке Дроздовского полка, возложенного к памятнику на кладбище в Галлиполи

К 80-ЛЕТИЮ ПРЕБЫВАНИЯ РУССКОЙ АРМИИ В ГАЛЛИПОЛИ

Автор приносит глубокую благодарность Н.С. Черушеву, С.В. Волкову, О.А. Коростелеву, Е.В. Туинову, сотрудникам документального фонда и Научной библиотеки Центрального музея Вооруженных сил, оказавшим помощь в создании книги.

ВСТУПЛЕНИЕ

Наши знания о завершающем этапе Гражданской войны на юге России до недавнего времени заканчивались в основном тем, что в ноябре 1920 г. был штурмом взят Перекоп, а затем пал удерживаемый белыми войсками Крым; остатки армии Врангеля были сброшены в Черное море и в панике бежали на английских и французских кораблях в Турцию. Однако еще и сегодня далеко не все знают, что уже за границей белому командованию потребовалось не так уж много времени, чтобы вернуть своим частям и подразделениям боеготовность. Какова же была дальнейшая судьба десятков тысяч соотечественников, составлявших некогда цвет Белого движения — Корниловскую, Марковскую, Дроздовскую, Алексеевскую дивизии, целые корпуса и даже армии — не пожелавших сдаться и ушедших в изгнание?

В последнее время появился ряд исследований, в значительной степени отвечающих на этот вопрос. Предлагаемый материал на ту же тему. Он составлен в основном на материалах общества «Родина»^[1], переданных Центральному музею Вооруженных сил в 1995—1996 гг. Дневниковые записи, а также публиковавшиеся в разное время за рубежом воспоминания непосредственных участников тех событий позволяют объективно представить дальнейшую судьбу остатков армии Врангеля, более года боровшихся за выживание в лагерях на Галлиполийском полуострове, на греческом острове Лемнос, в районе турецкой Чаталджи и в тунисском порту Бизерта.

Как во время этих «сидений», так и в последующие годы, когда они переехали в разные, в основном балканские страны, их не покидала надежда — быть востребованными по прямому назначению — для борьбы с большевиками в России.

I. ИСХОД

События весны 1920 г. заставляли генерала Врангеля уходить из Крыма. Тогда остатки белых войск, разгромленных на Кубани, были морем переправлены на Крымский полуостров, а несколько кораблей с войсками, не заходя в Крым, сразу направились к турецким берегам. Да и сам Врангель, уволенный Деникиным, к этому времени проживал в Константинополе и, будучи человеком острого аналитического ума, наверняка воспринимал эвакуацию из Новороссийска и Одессы как своеобразную репетицию того, что пришлось потом пережить при не менее драматичных обстоятельствах в портах Крыма.

18 марта 1920 г. он, как и другие видные генералы белых армий Юга России, получил телеграмму от генерала Деникина, предлагавшую им прибыть вечером 21 марта в Севастополь на заседание Военного совета для избрания преемника Главнокомандующего Вооруженными силами юга России^{1}.

Получив телеграмму, а затем и предложение стать Главнокомандующим, генерал Врангель прекрасно понимал, что придется принимать армию, находящуюся в катастрофическом состоянии и шансов на успех практически нет. Об этом убедительно свидетельствует бывший главный священник Русской армии митрополит Вениамин. Во время перерыва в заседании Военного совета, состоявшегося 22 марта 1920 г., Врангель обратился к митрополиту за советом, принимать ли предложенный ему пост Верховного главнокомандующего разгромленной армией.

«По человеческим соображениям, — говорил он, — почти нет никаких надежд на дальнейший успех добровольческого движения. Армия разбита. Дух пал. Оружия почти нет. Конница погибла. Финансов никаких. Территория ничтожна. Союзники ненадежны. Большевики неизмеримо сильнее нас и человеческими резервами, и вооруженным снаряжением»^{2}.

О неуверенности Врангеля в победе косвенно можно судить и по письму, которое он написал генералу А.С. Лукомскому еще 19 апреля, когда шла подготовка к наступлению. В нем он предлагает, как поступить с транспортным флотом в случае поражения.

«Я считаю, — говорится в --">