Эрих Раквитц - Чужеземные тропы, незнакомые моря

Эрих Раквитц ЧУЖЕЗЕМНЫЕ ТРОПЫ, НЕЗНАКОМЫЕ МОРЯ

Ранние путешествия

Трагедия каменного века. Торговцы — пионеры географии. Меняем раковины на янтарь. Молчаливые финикийцы. Золотая тайна дочери фараона. Суэцкий канал 3200 лет назад. Оракул Нехо и путешествие вокруг Африки. Гибралтар и карфагенская стратегия. Адмирал Гимилькон рассказывает небылицы. Ганнон видит Колесницу богов. Геродот, автор первого «бедекера». Пифей открывает «немцев». Ошибки и открытия Александра. Птолемей, первый кабинетный ученый. Центурион ищет истоки Нила.

Словно пытаясь догнать багровое солнце, скрывшееся за чащобой леса, река круто свернула на запад. Одетый в шкуры бородатый человек долгим взглядом проводил заходящее светило и повернул лодку к берегу.

Затекшие за день ноги плохо слушались — человек с восхода солнца плыл в узкой долбленой посудине. Свистнув похожему на волка здоровенному псу, бородач с кряхтением выволок на берег лодку, вынес завернутый в шкуры груз, огляделся. Выбрав место посуше, человек взялся сооружать шатер. Одна из шкур пошла на крышу и стены, другая ковром легла на мшистую землю. Через минуту в небо взвились языки жаркого пламени. Это был настоящий костер — он согревал тело, жарил мясо, подвешенное на суковатой палке, с треском пожирал сучья, отпугивал ночных зверей.

Днем человек ничего не боялся, он не боялся даже мощных исполинов с коричневой шерстью, потому что быстро бегал и хорошо владел оружием. Теперь пришла чужая, враждебная ночь. Человек потрогал топор, лежащий рядом, словно хотел набраться от него мужества, — пальцы скользнули по гладкой рукояти и холодному каменному лезвию. Рядом была собака — чуткий, умный зверь. Чувство страха ушло: кого опасаться? Людей он не боялся, к тому же еще ни 'разу, разбивая стоянку, он не встречался с ними. Много зим назад человек ездил с одним стариком. Тот умер, и теперь бородач в одиночку совершает свои опасные путешествия через бушующие потоки, темные, неприветливые леса — в дождь, в бурю, под палящими лучами солнца. И все же ему нравилась такая жизнь.

Он не завидовал людям своего племени. Тем, кто в поте лица трудился в узких темных штольнях, добывая камень. И тем, кто из этих камней делал ножи, топоры, наконечники копий. Конечно, это тоже нужная и необходимая работа, потому что каменным оружием намного легче убить медведя или, например, сразить бегущего оленя. На зиму будет мясо, много мяса, а вместе с ним исчезнет призрак голодной смерти, страшной голодной смерти, о которой рассказывали старики.

На рассвете следующего дня человек выволок челн на покрытую хвоей тропу. Долбленка была тяжела, но не оставлять же ее в воде. И вот лодка уютно примостилась в маленькой лощинке, сплошь поросшей по сторонам. Он прикрыл узкое суденышко ветками и травой, тщательно уничтожил следы, оставленные днищем лодки. После этого человек вернулся к стоянке. Одну часть груза он уложил в запасной мешок, завязал его прочными сыромятными ремнями из оленьей кожи и спрятал в яме у подошвы желтого глинистого обрыва. Остальное сложил в мешок, забросил его за спину и широким размеренным шагом двинулся вверх по тропе.

Долгий путь лежал перед ним. Трижды поднимется солнце над лесом, прежде чем он достигнет селения. Он будет обменивать соль — ее здесь давно не видели — на зерна, из которых готовят вкусные лепешки. У женщин свои просьбы, и он не забыл о них. Женщины просили принести прозрачные, цвета меда, желтые камни, за которые придется отдать топор и несколько ножей. Пустые головы, им бы только прихорашиваться! Правда, говорят, что эти камни охраняют от дурного глаза. И к тому же рассказывают, что желтые камни — свернувшиеся лучи солнца, но он этому не верит, хотя все может быть. В тех краях, откуда происходят эти камни, дневное светило всегда закрыто тучами, и его лучи, наверное, свернувшись, падают на землю густым --">