Ростислав Васильевич Кинжалов - Женщина и власть в Месоамерике. Донья Марина

Ростислав Кинжалов Женщина и власть в Месоамерике. Донья Марина

***

Месоамерикой в исторической литературе принято называть регион, расположенный в южной части Североамериканского континента. Северная граница пролегает по извилистой линии, идущей по территории Мексики от р. Синалоа на Тихоокеанском побережье до р. Пануко, впадающей в Мексиканский залив. Южная граница Месоамерики проходит так, что включает в данный регион Гватемалу, Белиз, части Гондураса и Сальвадора; она начинается с устья р. Мотагуа и заканчивается полуостровом Никойя в Коста-Рике. Особенность этого региона состоит в том, что здесь находится колыбель и место развития наиболее высокоорганизованных культур; некоторые из них достигли уровня цивилизаций Древнего Востока. Ряд некоторых черт культуры Месоамерики, однако, является индивидуальным и присущим только ей.

Эта обширная область была занята в древности и до испанского завоевания в XVI в. различными по языку и антропологическим данным этническими группами. Каждая из них в какой-то момент достигает большей культурной целостности, придавая культуре той зоны, в которой она располагалась, отличительный, ведущий характер (в определенную эпоху). Поэтому в Месоамерике можно различить по крайней мере шесть культурно-исторических зон: Центральное Мексиканское плоскогорье, Оахака, побережье Мексиканского залива (или так называемый район Гольфо), зона майя, Запад и Север. В них существовали одновременно или сменяя друг друга различные социальные общности, неодинаковые и по своей природе.

Совсем еще недавно в научной литературе господствовало мнение, что в Месоамерике женщины не играли никакой политической роли в обществе. Это, казалось бы, подтверждалось и фактами истории обществ Древнего Востока: женщины-правительницы были там единичны^[1].

Известный английский писатель Олдос Хаксли, основываясь на анализе изобразительного искусства майя, утверждал, что древние майя были вообще асексуальны – у них нет ни одного женского изображения. Он просто ошибался. Новые данные позволили изменить эти прежние представления. Не говоря уже о мифологических сказаниях, где богини занимают должное место, проявились женские персонажи и в памятниках изобразительного искусства. После расшифровки иероглифической письменности майя выяснилось, что женские фигуры наличествуют в сценах, изображенных на рельефах, но они просто трудно отличимы от мужских^[2]. Из подписей мы узнаем о царицах древнемайяских государств; благодаря им заключаются династические браки, они являются регентшами при малолетних сыновьях. Есть и следы борьбы между двумя полами: археологи нашли в Лагартеро ритуально-разломанные и захороненные статуэтки знатных женщин.

Чтобы лучше представить себе трудности истолкования памятников монументальной скульптуры майя, остановимся только на одном из них. В Паленке, на стене одной из комнат Большого дворца, имеется рельеф с изображением какой-то торжественной церемонии (так называемый Барельеф рабов). В центре композиции на сиденье в виде двух скорченных связанных фигур восседает правитель – немолодой мужчина. На нем ручные и ножные браслеты, набедренная повязка и щитки-наколенники. В волосах его – кецалевые перья и банты из лент, на лбу – диадема из крупных бусин. С шеи на грудь ниспадает сложное нефритовое украшение обычного для правящих лиц майя типа. Левая рука его уперта в колено, правая согнута в локте и помещена на груди; пальцы ее загнуты вниз. Голова правителя повернута влево: он внимательно смотрит на другого участника церемонии.

Этот персонаж – молодой человек – расположился на сиденье в виде скорченного человека с маской чудовища на лице. Волосы юноши, перевязанные лентой, украшает помещенный надо лбом цветок водяной лилии. В руках его, протянутых к центральной фигуре, этот персонаж держит высокий головной убор в виде митры, сплошь покрытой рядами крупных нефритовых пластин; на передней части его – объемное изображение одного из божеств майя, условно называемого исследователями «бог-джестер». Этот головной убор (аналог европейской короны) венчает пучок из длинных перьев кецаля.

Справа, также на сиденье в виде скорченного фантастического существа (получеловек-полуолень), сидит полная пожилая женщина^[3] в длинном платье, украшенном по краям вышивкой. Волосы ее ниспадают на плечи; в них также вплетен цветок --">