Анатолий Васильевич Торкунов , Алексей Иванович Подберезкин , Сергей Евгеньевич Нарышкин - Великая Победа. Сталин в годы войны

по
имеющимся архивным источникам и отдельным
публичным высказываниям Сталина, он исходил из того, особенно в 1930-е годы, что войну не
удастся избежать, а можно лишь постараться её

отсрочить и минимизировать её последствия для
Советского государства. В то же время, согласно
канонам марксистской науки, война рассматривалась как средство разрешения межимпериалистических противоречий и общего ослабления
капиталистической системы к выгоде мирового
революционного движения, а, следовательно,
и Советского Союза.
Что касается выбора тактических средств,
то здесь полной ясности в Кремле не было,
многое зависело от конкретного момента, политики западных государств, расстановки сил
и т. д. Какое-то время в связи с ростом военной
опасности Сталин исходил из возможности
установления союзнических отношений с группой демократических государств-сторонников
поддержания статус-кво в интересах изоляции
потенциальных агрессоров. Страна не была готова к войне и нуждалась в длительной мирной
передышке с целью создания внешних гарантий
форсированной индустриализации СССР и на
этой основе технического перевооружения армии. Сталин явно переоценивал опасения западных держав по поводу фашистской угрозы,
а поэтому его ждало сильное разочарование.
В силу классовых причин западные демократии
оказались не готовы к сотрудничеству с СССР
и больше полагались на политику «умиротворения» стран-агрессоров. Окончательно это стало ясно после Мюнхенского сговора (1938 г.),
решившего судьбу Чехословакии и явившегося важным водоразделом в оценке Сталиным
международной обстановки.
Начиналась лихорадочная игра «без правил»
под лозунгом «каждый за себя». Здесь следует
искать истоки пресловутого сталинского дипломатического «коварства» и «вероломства», не
уступавшего действиям западных «умиротворителей» по сталкиванию
СССР с гитлеровской Германией. Судя по
документам Коминтерна, в частности, дневникам Г. Димитрова, идеальным Сталин считал
схватку держав на Западе при сохранении СССР
своего нейтралитета до определённого момента.
Если это и было коварством, то можно считать
его нормой международного поведения в то
время. В этом смысле, Сталин был не хуже и не
лучше своих западных контрагентов. Каждый
думал о себе, а обо всех вместе (верующих и неверующих) должен был позаботиться Господь
Бог. В создавшейся обстановке Сталина не смущала возможность сговора с Гитлером при всех
политических и идеологических издержках этого

9

Том IX. Сталин в годы войны
и потерях в общественном мнении. Геополитика
и, как тогда казалось, здравый смысл диктовали жёсткую, своекорыстную линию поведения.
Риск был велик, ответственность была огромна,
но ещё больше был страх оказаться на направлении главного удара фашистской агрессии, пока
страна была ещё не готова к войне.
Остальное — хорошо известно. Важно лишь
отметить, что, несмотря на подписанный пакт
о ненападении с Гитлером и секретные протоколы к нему, Сталин не сжигал мосты к западным
демократиям, хотя и демонстрировал полную
лояльность Берлину, и как стратегически, так
и экономически объективно способствовал
успехам вермахта на Западе. Быстрый разгром
Польши и, особенно, поражение Франции, первоклассной военной державы, и выход немецких
танковых корпусов к Ла-Маншу вызвало шок
в Кремле. Сталин серьёзно просчитался в своих
оценках перспектив развития военной ситуации
в Европе, будучи уверенным, что война примет
затяжной, позиционный характер по примеру Первой мировой. Ему понадобилось время,
чтобы понять, что в военном деле произошёл
коренной переворот в связи с прогрессом техники, о котором говорил ему репрессированный
в 1937 году маршал Тухачевский.
Эпоха позиционных войн осталась в прошлом, чего не смогли понять французы, надеявшиеся отсидеться за «неприступной линией
Мажино» и измотать немцев в оборонительных
боях. Наступило время «молниеносных войн»,
стремительных танковых прорывов при поддержке авиации с целью окружения и разгрома
противника. Стратегическая обстановка кардинально изменилась. Надеявшийся продиктовать свою волю воюющим империалистическим
державам по мере их ослабления, Сталин сам
оказался в положении полуофициального союзника Гитлера по «переустройству» европейского
территориального --">