Александр Дмитриевич Мельник - Черные сказки железного века

столь быстро проходили сотни раз езженные повороты... Для Сенны это закончилось трагедией — на третьем этапе чемпионата его «Уильямс», подскочив на едва заметной неровности асфальта, сорвался с трассы и вылетел в ограждение. Айртон погиб.

«Бенеттон-B194» Шумахера проходил повороты как по рельсам. Михаэль выиграл шесть гонок чемпионата из первых семи и финишировал вторым на пятом этапе — при том, что в этой самой гонке коробку заклинило на пятой передаче еще в середине дистанции! Шестьдесят шесть очков против двадцати девяти у ближайшего из преследователей — Деймона Хилла, совершенно деморализованного тотальным преимуществом Шумахера и буквально раздавленного грузом неожиданно свалившейся на него после гибели Сенны ответственности. Казалось, Михаэлю пора примерять чемпионскую корону. И потом, наверное, в начале года, лучше всего в феврале, они сыграют свадьбу с Коринной, Медовый месяц — нет, месяц, конечно, не получится, ну хотя бы дней десять можно будет провести...

Только в самом начале июля судьба Михаэля круто изменилась. Хозяева «Формулы-1» — ее фактический владелец Берни Экклстоун и его ближайший помощник, президент ФИА Макс Мосли, обеспокоенные полным отсутствием интриги в чемпионате и, соответственно падением зрительского интереса, решили эту самую интригу создать. Под явно надуманными предлогами, нарушая собственные же правила, Михаэля дисквалифицировали сначала в Сильверстоуне, а потом в Спа. Инициированная ФИА, в прессе началась целая компания: «Бенеттон» обвиняли в использовании запрещенной противобуксовочной системы и самовольных переделках топливозаправочной машины. Но этого оказалось мало — из Хилла, гонщика нервного, нестабильного, не обладавшего и десятой долей опыта и мастерства Михаэля, не выигравшего пока ни одного чемпионата, в котором он участвовал, никак не получался достойный соперник лидеру. И тогда Шумахеру запретили стартовать в Италии и Португалии.

Вот тогда-то со страниц газет и журналов навсегда исчез солнечный мальчик. За четыре месяца — с 10 июля, когда проходил британский Гран-при, до 13 ноября, когда закончилась последняя гонка сезона в Австралии, — Михаэль, может быть даже сам того пока не осознавая, стал другим человеком. Или, лучше сказать, наконец стал именно тем человеком, каким был рожден и каким теперь запомнят его миллионы болельщиков. Никаких иллюзий. Никаких сантиментов на работе. За рулем это прагматичный, холодный и, кажется, напрочь лишенный нервов водитель — сделанный из прочнейших титановых сплавов, как уже было сказано. Нет, он не закрылся от окружающих, он по-прежнему готов был обсуждать любые темы, он любил играть в футбол в свободное время и охотно подписывал десятки, сотни автографов. Только улыбка стала чуть менее дружелюбной, чуть более отстраненной.

Личный самолет Михаэля.

Нескончаемая четырехмесячная истерика кого угодно могла бы вывести из себя. Шумахер не дрогнул. Совершенно бессовестным образом его лишили нескольких побед? Что ж, он и сам готов играть по таким правилам...

До финиша последнего этапа чемпионата оставалось еще целых сорок пять кругов. Михаэль лидировал, но по пятам мчался Хилл, и пропускать его нельзя ни в коем случае: разделяло соперников в личном зачете единственное очко — кто кого опередит на улицах Аделаиды, тот и станет чемпионом мира.

Буквально накануне, прекрасно зная о психологической неустойчивости противника, Шумахер дал довольно пространное интервью, напоследок заметив: «Не уверен, что Деймон представляет себе, что такое настоящее напряжение. В картинге и различных формулах, в которых я участвовал, я постоянно боролся за победу, поэтому хорошо знаю, что обычно сохраняю спокойствие в критических ситуациях. Интересно посмотреть, на что способен Деймон». А потом прибавил, совсем уже в иезуитском тоне, чтобы окончательно вывести соперника из себя: «Я-то молодой, если даже и проиграю нынешний чемпионат, мир не перевернется — могу пытаться еще и еще. А вот у Хилла в этом сезоне, учитывая все минувшие трагедии, скандалы, дисквалификации, появился уникальный шанс. Больше такого не будет».

И тут он ошибся сам. В пятом повороте тридцать шестого круга «Бенеттон», подпрыгнув на бордюрном камне, не удержался на трассе, боком --">