Наталья Поваляева , Елена Соковенина - Шел трамвай десятый номер…

Елена Соковенина, Наталья Поваляева Шёл трамвай десятый номер…

Посвящается Миранде Харт, чье незримое (а также зримое) присутствие непрерывно осеняло.

Мадам садится в трамвай

Представьте себе небольшой европейский городок. Кое-кто вообще считает его крошечным. А все-таки, какая ни есть, европейская столица. Как говорят здешние граждане.

Теперь идемте, нам пора на трамвай! Скорее, пока он не уехал!

Трамвай номер десять проезжает город насквозь. От цирка, что через дорогу от железнодорожного вокзала – к самому шоссе, соединяющему наш городок с другими европейскими городами. А через них – со всем миром. Стало быть, городок наш как есть мировая столица.

Здесь буквально цветет цивилизация. Последние достижения науки и техники. Культуры и искусства. А спорт! Чего стоит один только ежегодный городской чемпионат по прыжкам в высоту! Жизнь в городке так и бурлит.

Смотрите, это Мадам.

Это Мадам

Дама гренадерского роста в матерчатом кепи и с кульком печенья в руках. Она как раз села на свое любимое место – у окна в самом конце вагона. Во-первых, здесь некому глазеть, как вы едите печенье. Во-вторых, это единственное место в вагоне, позволяющее удобно поставить ноги.

А видите того интеллигентного господина в очках? Это Фотограф. Он как раз делает вид, что не заметил Мадам. Почему, спросите вы? Очень просто: чтобы не здороваться. Потому что тогда Мадам заявит:

– Не могу сказать, господин Фотограф, что день такой уж добрый. После того, что вы сделали со мной в нашу последнюю встречу, у меня все дни недобрые.

Тут обернется Старикашка. Он всегда ездит на переднем сиденье – так удобнее беседовать с Водителем. Хотя тот и повесил табличку:

ОТВЛЕКАТЬ ВОДИТЕЛЯ РАЗГОВОРАМИ СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО!

– Думаю, господин Фотограф теперь должен жениться! – в восторге от своего остроумия захихикает Старикашка.

Школьник начнет хамски прыскать в кулак. Сейчас Бабуля (она неизменно сопровождает внука) тоже повернется, чтобы посмотреть на Мадам, и вы сможете его увидеть. Ему лет десять, а вы же знаете, как ужасно ведут себя современные дети. Особенно в этом возрасте.

Мы с вами такими не были. Не были ведь? Вот, видите!

Школьник, как обычно, едет к учительнице музыки – учиться играть на скрипке. Бабуля одернет внука за руку, отчего мальчишка зажмет рот, и прысканье превратится в безобразное хрюканье.

Тогда Фотограф с достоинством ответит:

– Простите меня, мадам, но все-таки вы сложная модель. Немного нефотогеничны.

– Я? – выпрямляя спину, возмутится Мадам. – Это я нефотогенична? Это вы усадили меня на эту вашу крошечную табуретку! И замучили своими придирками! Зачем вы сунули мне в руки этот жуткий револьвер?

– Боже милостивый! – вскрикнет Бабуля.

– Не заряжен! – заметит Фотограф и в доказательство поднимет трость в воздух.

– Не в этом дело! – отрежет Мадам. – Я не просила вас: «Дайте мне что-нибудь тяжелое, неуклюжее, с чем я не умею обращаться». Я просила дать мне что-то занять руки! Вы же знаете, что мне непременно надо куда-то их девать!

– Но ведь я предлагал вам: возьмите букет! – укажет ей Фотограф.

– Фи, – возразит на это Мадам. – Букет – пошло. Револьвер – тяжело. Связка баранок – недостойно. Как вам только не стыдно делать такие намеки? Водолазный костюм – да это просто…

Все навострят уши, но тут Безработный заметит:

– Знаете, что вчера писали газеты? В стране опять выросла безработица! Это все приезжие. Развелось, понимаете, как тараканов, сами ничего не умеют, только работу у местного населения отнимают! Работают-то ведь за гроши!

На этом месте в вагоне начнется обсуждение. Обсуждение перерастет в спор. Спор станет бурным. Начнут вспоминать правительство, цены на воду, Гаагский трибунал, права человека, способы консервирования крыжовника и лечения помидорной рассады. А также ужасное происшествие на прошлой неделе: злоумышленники буквально выели конфеты в бакалейной лавке, оставив шесть (6!) пустых коробок на полке. Ну, и так далее, и тому подобное.

– За гроши! – повторит Безработный и погрозит кулаком неизвестно, кому. – За гроши!

Мадам, которая изо всех сил сдерживалась, не выдержит:

– Гроши?! – возмутится она. – Хорошенькие гроши! Вы же представления не имеете, --">