Пэлем Грэнвил Вудхауз - Тернистый путь к славе

Пэлем Грэнвилл Вудхауз Тернистый путь к славе

Перелистывая страницы моих воспоминаний, вы обнаружите, что действие порой происходит в Нью-Йорке и его окрестностях. Возможно, вы будете озадачены и, недоуменно глядя, зададитесь вопросом: "С чего это вдруг Бертрама занесло так далеко от милой сердцу родины?"

История эта довольно долгая, но если немного ужаться и сделать из нее ролик в двух частях, то дело было так. В Америку меня отправила тетя Агата, чтобы я помешал моему кузену, юному Гасси, жениться на девушке из варьете, но я настолько все запутал, что счел за благо на некоторое время осесть в Нью-Йорке, вместо того чтобы возвратиться домой, где меня ждали неторопливые задушевные беседы с тетушкой по поводу случившегося.

Я поручил Дживсу найти приличную квартиру и устроился там, решив немножко пожить в изгнании.

Надо сказать, Нью-Йорк — весьма неплохое место для изгнанника. Все относились ко мне очень хорошо, жизнь била ключом, и, по большому счету, особых лишений я не испытывал. Одни приятели представляли меня другим, и вскоре я уже перезнакомился с кучей подходящих парней. Среди них были и те, кто жил в особняках возле Парка и купался в деньгах, и те, кто экономил на газе — большей частью народ, селившийся в районе Вашингтон-Сквер, — писатели, художники и т. п. Башковитые ребята, одним словом.

Коржик — приятель, о котором пойдет речь, был художником. Он называл себя портретистом, но покуда успехи его на этом поприще были равны нулю. Вся штука с портретами — я специально интересовался — состоит в том, что нельзя написать портрет, пока к тебе не придут и не сделают соответствующий заказ, а если прежде у тебя не было других заказов, то никто и не придет. Это слегка, и даже можно сказать, значительно осложняло положение молодого начинающего живописца.

Коржик перебивался тем, что время от времени делал рисунки для газеты комиксов — ему неплохо удавались юмористические картинки, когда в голову приходила удачная идея, — а также рисовал кровати, стулья и прочие вещи для рекламных объявлений. Тем не менее, основным источником его существования было скромное содержание, которое он получал от богатого дяди. Этот дядя — некий Александр Уорпл — занимался джутовым бизнесом. Что такое джут, я точно не знаю, но, по всей вероятности, населению Америки без джута просто не обойтись, потому что мистер Уорпл нажил на нем неприлично огромное состояние.

Очень многие думают, что если у тебя есть богатый дядюшка, то финансовая проблема решена раз и навсегда, но Коржик уверял, что это далеко не так. Дядя Коржика был здоровяком, который, казалось, собирался жить вечно. Ему стукнул пятьдесят один год, и он вполне мог проскрипеть еще столько же. Бедного Коржика, однако, угнетало совсем не это — он не был изувером и не желал смерти своему родственнику. Что Коржика возмущало, так это отвратительное отношение к нему вышеупомянутого Уорпла.

Видите ли, дядя Коржика не хотел, чтобы племянник был художником, и считал, что у него нет абсолютно никакого таланта. Он все время капал Коржику на мозги, чтобы тот забросил искусство и занялся джутовым бизнесом, причем прошел бы весь трудовой путь, от самого низа к вершинам. Хотя Коржик и не знал наверняка, что происходит в самом низу джутового бизнеса, но инстинкт подсказывал ему: это так ужасно, что и слов не подберешь. Более того, Коржик верил в свою звезду художника и обещал, что рано или поздно напишет шедевр. А пока что, действуя с величайшим тактом и убедительностью, раз в три месяца он добивался от дяди небольшой суммы, с которой последний расставался крайне неохотно.

Коржик не имел бы и этих денег, если бы не дядино увлечение. В этом отношении мистер Уорпл был фигурой уникальной. По моим наблюдениям, во внерабочее время американский промышленный магнат, как правило, не успевает чем-либо заняться. Как только он выпускает кота и запирает контору на ночь, так сразу же впадает в кому, из которой выходит исключительно для того, чтобы снова стать промышленным магнатом. Мистер Уорпл же в свободное время был, что называется, орнитологом. Он написал книгу под названием "Птицы Америки" и теперь работал над следующей, которая называлась "Другие птицы Америки". Предполагалась, что по завершении второй он начнет третью книгу и будет продолжать в том же духе, пока видовое разнообразие американских птиц не иссякнет.

Каждые три месяца Коржик приходил к дяде и --">