Кристианна Капли - Брак По Дружбе

принять разрыв.

- Да. Написал о том, как он жалеет и о том, как он меня любит … Бла-бла-бла,- передразнил Рома и подал мне руку.- Но это все не важно. Ведь я сегодня женюсь,- и расплылся в широкой добродушной улыбке.

Я хмыкнула и поинтересовалась, беря его за локоть.

- На самой красивой женщине в мире?

- Хотел бы я тебе соврать, но не могу… - и у Ромы вырвался притворный тяжелый вздох. - Вот, тебе я врать не умею.

Мне осталось лишь усмехнуться в ответ.

Врет и не краснеет же.

Как бы мне так научиться?

Автомобиль остановился напротив Загса: невысокого бетонного здания, выкрашенного в белый цвет. Оно выглядело таким унылым и хмурым, что нагоняло тоску, нежели радость от предстоящего брака. И если бы рядом не располагался парк, зеленеющий и цветущий, мое настроение обещало упасть еще ниже той отметки, которой оно достигло, когда я увидела в окне машины ждущих родственников Ромы.

- О, нет … они уже здесь,- тихо застонала, пряча лицо в ладони так, чтобы накладные ресницы не отклеились и тушь не размазалась.

Очень, кстати, сложно страдать и одновременно с этим пытаться сохранить достойный вид.

- Просто сделай вид, что ты счастлива,- отозвался мой муженек, отстегивая ремень безопасности.

Я уже сбилась со счета, сколько раз за этот прекрасный день он повторил данную фразу.

Конечно, я сделаю вид, что я счастлива - мне очень греет душу возможность остаться жить в Европе.

- Вот, и молодец, - словно прочитав мои мысли, Рома выбрался из машины первым, открыл заднюю дверцу и подал мне руку.

В пышном, довольно тяжелом платье, подол которого приходилось приподнимать при ходьбе,  я чувствовала себя мало того, что очень неуютно, так еще в придачу неуклюжей. И это еще не учитываю туфель на высоченной шпильке, купленные моим любимым другом.

- Лина, иди нормально,- прошипел мне на ухо Рома.- Ковыляешь, как цапля.

С удовольствием бы посмотрела, как он сам бы на них поковылял. Жалко, что обувь тридцать седьмого размера, а не сорок первого, как у тебя. Иначе сразу же бы поменялись.

- Ой, дорогие мои! Как я рада вас видеть! - навстречу нам бросилась невысокая полноватая женщина в светлом костюме. Собственно, это Ирина Григорьева - мама Ромы.

Сперва она расцеловала меня в обе щеки, затем своего сына, затем снова меня. Вероятно, так была велика благодарность за то, что я избавила её отпрыска от "гомосексуальной" болезни. А затем она обняла нас обоих.

Следом нас поочередно поздравляли все родственники, а их у Ромы оказалось немало. Последним оказался отец жениха: он окинул взглядом меня, затем сына и покачал головой.

И тут я поняла, что нас раскусили… однако, мужчина ничего не сказал, к моему величайшему удивлению, и мы всей толпой направились к Загсу.

Вот, только подвох должен был быть. Не могло все пройти гладко! И закон всемирной подлости и свинства предстал в виде спешно приближающейся к нам мужской фигуре. Первой её заметил Рома.

- У нас проблема,- шепнул он мне: мы шли рука об руку, как и полагается молодоженам, а за нашей спиной свитой следовали родственнички со стороны муженька.

Я глянула в сторону, в которую кивками указывал Рома, и тоже заметила незваного гостя. Это был Стас.

- О, черт … -  пусть он споткнется или провалится в люк, но только не доберется до нас!

- Сейчас будет скандал,- зная истеричный характер своей "подружки", предупредил Рома, затем высвободил руку и направился навстречу.

К моему сожалению, Стас оказался на редкость внимательным, ничего с ним не произошло, поэтому он, разгневанный и невредимый, добрался до нас. И тотчас набросился на Рому с претензиями: что-то вроде какого дьявола он выходит за девушку, если любит мужчин.

Ох, меня этот тупоголовый блондин всегда раздражал, а сейчас особенно!

Они громко спорили, а я стояла в стороне, наблюдая за двумя мужчинами. И понимала, что еще немного - весь этот фарс покатиться к чертям!

Поэтому вооружившись букетом (если что им можно отбиваться), я двинулась  к ним.

Вы, ребята, как хотите, но мне очень нужен вид на жительство в Литве! И не дай Бог, истеричный Стас сорвет мне эту свадьбу. Этим же букетом изобью его до смерти.

- Так, что тут происходит? - сурово

--">