Константин Семёнович Мелихан - Рассказы

теперь только старался подальше отбить мяч. Два раза он впиливался в мусорный бак и раз опрокинул на себя ящики, порвав гвоздем рубаху. Меня же подхватывала и несла к воротам противника какая-то волна. Я делал обманные движения, то взрывался на старте, то резко останавливался, заставляя соперника проскакивать мимо мяча, и бил по воротам – головой, носком, баночкой. При счете 6:0 открылась форточка, и знакомый голос вытянул меня из этого урагана. Я остановился.

– Что, струсил? – тяжело дыша, проговорил Борька. В его волосах болтался картофельный очисток.

– Меня уроки зовут делать, – сказал я. – Но я не пойду.

– Почему не пойдешь? – спросил Борька. – Мать надо слушаться.

На другой день, когда я зашел к Вовке-хранителю мяча, его опять не оказалось дома. Я раскачивался на приступке Вовкиного парадняка, когда появился Борька, как всегда куда-то спешивший. Я не в силах был отвести завороженного взгляда от его спокойного лица. Поравнявшись со мной, Борька встал на якорь:

– Здорово, отец!

– Здорово, – нахально ответил я, заряженный в любой момент отсюда слинять.

Борька поставил ногу на приступок и, подумав, спросил:

– Слушай, а вот в Америке этой, в Бразилии, там что, только профессиональный футбол, а любительского нету?

– Вроде нету, – осторожно ответил я.

– Ясненько, – сказал Борька.

Мы помолчали.

– Слушай, – опять спросил он, – а эти самые бразильцы что, и при дождике играют?

– Вроде не играют, – все больше недоумевая, чего от меня хотят, сказал я.

– Так это что ж, – спросил Борька и захихикал, – если, к примеру, до конца матча осталось пять минут – и вдруг дождь, то счет аннулируется?

– Счет аннулируется, – прошептал я.

– О! – воскликнул Борька и, довольный, расхохотался. – Понял? Там хоть двадцать-ноль выигрывай, а туча набежит – и все: счет аннулируется.

Мы ещё помолчали.

– Ну, покеда, корешан, – наконец сказал он. – Я почапал. Меня ещё телка-люкс ждёт. Держи корягу.

И я ощутил в своей руке теплую шершавую ладонь неизвестного мне разбойника Коломбо.

--">