Гаянэ Павловна Абаджан - Дневник PRO

пивной керамический с лепниной и крышечкой бокал. "Ах,– сказала я. – Вот же зря я его себе не купила!"

И что мне подруга ответила?

А вот что:

– Вспомнила! И где бы он у тебя сейчас был?

И обернулась я вынужденно лицом к фактам: где я и где все мои вещи… И нафига бы мне в эвакуации сдался нынче тот бокал… Так незлым тихим словом меня окунули в реальность.

Хорошо, что потом быстро отвлеклись воспоминанием как мы вдвоём обмывали моё возвращение из Праги. Там было всё, что я таки не пожлобилась купить: пиво Kozel, какое-то молодое вино в тетрапаке, Slivovice и Becherovka… И стало нам в какой-то момент почему-то от этого всего чешского немного плохо. Поэтому мы решили затереть иностранный след из организма. Чем? А чем же ещё? Нашей родной хрустально чистой экспортной Луга-Новай, в которую в том году верили абсолютно.

На следующее утро спозаранку мне надо было встретить близкую родственницу с вокзала. Если бы не этот факт…

Да, данное событие могло бы во многом утратиться из памяти, а яркость красок затереться в череде других недомоганий. Но нет.

Я как-то пережила эту ночь, то есть те несколько часов, которые в ней остались. А на утро пыталась найти среди ещё закрытых вокзальных буфетов пиво, потому что много раз слышала о целебных свойствах опохмелки, как некоего вечного двигателя.

Полусонная буфетчица, которая выглядела несколько живее, чем я, разъяснила, что мне нужно не пиво, а водка…

Короче, если я пишу эти строки, то явно же, что в тот раз выжила.

И вот я – уже далеко не молодая женщина, а за всю жизнь таких эксцессов, когда настолько жёстко в действо включалась моя голова было только два: вышеописанное, и второе – в командировке в Харьковское областное следствие, но это я уже описала в повести "Будни экономической милиции 90х".

В остальных случаях обходилось по большей части типичной картиной из разряда:: "С кем не бывает!"

А что моя подруга? Она на такси отправилась фестивалить домой к мужу, и почему-то с бутылкой якобы подаренной мною Бехировки, о чём я абсолютно не помню.

Итоги и надежды

В конце года мы как правило подводим итоги. Все мои – в процессе. Они конечно обязательно будут, но только не ясно когда позже.

Заметила в себе некоторую прорезающуюся уверенность при произношении польских слов. Но только в двух случаях: сама себе и в магазине. Например, вчера – поймав за лацкан проходящего мимо продавца, дерзко спросила указывая на ценник: "czy jest promocja? czy to jest cena?"

Потому что мне надоело – я тут постоянно на такое натыкаюсь, беру с полок что-то с заманчивым цветным ярлыком, дохожу до кассы, а пробивают "за всю фигню". Продавец покрутился, в узком проходе – не просунуться, и качая в разные стороны головой, ответил почти утвердительно, но пояснил, что окончательно надо "справдить" в кассе.

И я впервые у кассы предварительно попросила: "Sprawdź cenę", обычно я просто матерюсь много потом, иногда даже уже дома – разглядывая чек.

Выбравшись из магазина (по польски – из склепа), поздравила себя с зародившимися корнями решительности и зашагала домой.

Просто чем дольше я живу в Польше, тем больше убеждаюсь, что вон та двойка по иностранному, которую мне в первом полугодии восьмого класса сорок пять лет назад наметили карандашом – она была не только объективная, но и на всю жизнь.

Пробивать горловый спазм при одной мысли, что надо что-то произнести не по русски, у меня получается только при полном аврале, например, если сзади в очереди резко ткнули тележкой со словами "ну!". Хоть для этого сзади должен стоять кто-то из наших, потому что панове будут вежливо ждать до бесконечности. Откуда это в них? Я вот в одной российской газете вчера прочитала, что поляки восемьсот лет назад были украинцами. То есть раньше нас ими стали?

Недавно в кофейне с четвертого раза, после трёх глубоких рыбьих глотков по слогам произносила сложное польское слово "ка-пу-чи-но". Блин! Наверное продавец потом долго думала: "Как же оно на русском называется?"

Живешь с такими на ровном месте трудностями и задумываешься, что может быть действительно лучше было бы во время аборта немного потерпеть, чем вот так потом до восьмидесяти по белу свету слоняться… У нас тем более в роду по женской линии многие и к ста приближались несмотря ни на какие мировые катаклизмы – пара мировых войн, несколько революций, дом родной заграничным имуществом оказался… Даже бомбёжки! Ничего не влияло на женское долгожительство.

Ну, меня-то в первую --">