Дороти Шелдон - Хищник и озорница

Дороти Шелдон Хищник и озорница

Глава 1

Лос-Анджелес изнывал от жары.

Мартин Хендерсон приложил ладонь к стакану с водой, в которой таяли кусочки льда, и тяжело вздохнул. Жара и влажность. И еще пожар в душе. Пожар, потушить который ему никак не удавалось. Впрочем, он не очень то и старался.

Да, деньки стояли горячие, но ночи стали еще горячее. Из-за нее. Мартин огляделся, и волна желания окатила его, как случалось всякий раз, когда он думал о ней.

Кто придумал эти дурацкие кафе «на свежем воздухе» с их легкими, неудобными, норовящими опрокинуться стульями и с белыми, вечно липкими и грязными пластмассовыми столиками? Мартин осторожно прислонился к спинке стула, стараясь не потревожить больное плечо. Рана только-только начала заживать, и ему никак не хотелось затягивать этот процесс. Мартину и в голову не пришло бы «прохлаждаться» на душной террасе, но с тех пор, как он, придя сюда в первый раз, увидел сексапильную официантку с притягательным взглядом, неудобства отошли на задний план.

Сегодня она еще не появлялась.

Мартин посмотрел на часы. Его сестра Фелисити, верная себе даже в такую жару, опаздывала уже на двадцать минут. В детстве, которое прошло в дешевой квартирке с одной ванной, Мартину постоянно приходилось ждать сестренку, так что это занятие вошло у него в привычку. Он был бы шокирован, явись Фелисити вовремя. И все-таки после того, как его подстрелили прямо на улице — Мартин слонялся, дожидаясь сестру, — ее опоздание настораживало.

Улица казалась вымершей: ни людей, ни животных, ни даже машин. Мартин прошелся по ней внимательным взглядом и, не обнаружив ничего подозрительного, снова повернулся к бару. Что ж, подонок, желавший его смерти, притворяется сейчас законопослушным гражданином, а потому его сестра пока в безопасности.

Мартин поднялся, забыв о простреленном плече, задел рукой столик и, зажмурившись на миг от острой боли, направился внутрь заведения, рассчитывая скоротать время у телевизора. Как там дела у «Лейкерс» в сегодняшней игре против Чикаго?

Сердце ёкнуло еще за мгновение до того, как Мартин увидел ее — свое неотступное видение в голубых джинсах, в синем топе и в белом переднике, завязанном на талии. Она стояла у бара с бутылкой «пепси» в руке. Темно-каштановые волосы, перехваченные на затылке зеленой ленточкой, растрепались и падали на удивительно свежее личико с тонкими чертами. Не столько страсть или желание, сколько ангельская невинность этого лица и улыбка, временами скользившая по пухлым губам, снова и снова манили Мартина сюда, в кафе «Последняя миля».

Прочитав заказ, она сунула листок в кармашек передника и кивнула бармену, уже смешивавшему коктейли. Стеклянная дверь была открыта, Мартин вошел в зал и остановился. Девушка прислонилась к стене и оглянулась, словно искала кого-то. Потом откинула голову и провела бутылкой сначала по лбу, потом по очереди по обеим щекам и, наконец, по длинной шее.

Следя за ее движениями с напряжением простака, впервые увидевшего стриптиз, Мартин сглотнул подступивший к горлу комок. Девушка чуть выгнула спину, и груди натянули тонкую ткань топа. Он видел бугорки сосков, полоску смуглой кожи между топом и джинсами и даже небольшое родимое пятно на левом предплечье. Такое подглядывание должно было бы вызвать у девушки если не стыд, то хотя бы смущение, но Мартин не считал себя вуайеристом — разыгранная ею сцена обольщения предназначалась только для одного зрителя, хотя артистка не догадывалась ни о его присутствии, ни о своей игре.

Хотя она оставалась для него незнакомкой, Мартин чувствовал себя так, словно близко, но не интимно, знает ее. Глаза закрыты, плечи опущены, мышцы расслаблены. Наблюдая за прикосновениями холодного стекла к коже, он будто слышал ее долгий вздох, эхом звучавший внутри него. Сама того не осознавая, эта девушка будила в Мартине любопытство и воображение, распаляла фантазию, лишала сна и заставляла до утра ворочаться на влажной от пота простыне.

Интересно, а какая она на вкус? — думал Мартин. Влажные ли у нее губы? Несет ли ее дыхание аромат мяты? Или оно обжигает, как тот сладкий и крепкий кофе, который подают здесь? А когда ее возносит на гребень экстаза, закрывает ли она глаза в ожидании восторга? Стоило Мартину представить эту сцену, как в нем вспыхнул огонь желания. Рано или поздно этот пожар превратит меня в головешки, устало подумал Мартин, утирая --">