Ольга Егорова - Капля света

Ольга Егорова Капля света

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Чай со вкусом апельсина

Из дневника Валерии

Моя жизнь иногда кажется мне сплошным темным туннелем. Избитое сравнение — ведь почти все люди, у которых жизнь безрадостная и беспросветная, сравнивают ее с длинным темным туннелем. И все же это именно так. Я ощущаю почти физически стены, вплотную сомкнувшиеся вокруг меня, не дающие сделать ни шага в сторону. Липкие, склизкие и влажные стены, не хочется к ним прикасаться, не хочется вдыхать воздух, который они источают. Иногда по ночам я просыпаюсь, задыхаясь от этого смрада. Просыпаюсь и вижу — темнота, мрак, ничто — моя жизнь Вот она, здесь. Приходится идти вперед, надеясь на то, что где-то за поворотом меня подстерегает пропасть. Бездна. Шаг в темноте — полет — и больше уже ничего не будет. Кончится наконец этот длинный темный туннель. Господи, зачем ты заставляешь меня жить вечно?

Меня — одну на всей земле, жить, переживая бесконечные смерти близких и любимых людей, идти потому туннелю месяцы, годы, столетия? Разве я заслужила это — вечную жизнь?

Возможно, кто-то посчитает, что мне всего лишь двадцать с небольшим. Заглянув в мой паспорт. Или определит это по каким-то другим незначительным параметрам внешности. Но я-то знаю… И все-таки что же это случилось со мной сегодня?

На самом деле это была странная встреча. Я покупала помидоры на рынке — — может ли в жизни быть что-либо более банальное? Я покупала помидоры, а она стояла рядом и покупала морковь. Сначала я услышала ее смех.

Я подумала, что такого не может быть. Что человек, живущий, как и я, на этой земле, просто не может так смеяться, если он не ребенок. Я посмотрела на нее, почти в полной уверенности — она сейчас исчезнет. Растворится в моем взгляде, потому что таких, как она, не бывает. Светлые длинные волосы — белый пух на тонком стебле одуванчика, смех на лице, голубые глаза, тонкая золотая цепочка на шее. С виду — примерно моего возраста, если бы не сотни лет, о которых только я одна знаю. Потом я услышала: «Возьмите помидоры, девушка». Какие-то помидоры, я вообще понятия не имела, о чем со мной разговаривают. Взяла помидоры, отдала деньги. Это уже потом, вернувшись домой я обнаружила, что забыла сдачу. А в тот момент я думала только о ней. Она стояла у меня перед глазами — живая картинка, воплощение счастья. Счастье во всем — в ее взгляде, в ее волосах, как магнит, притягивающих к себе солнечные лучи. Она сама, света казалось, была источником солнечного света и посылала его — на небо, блеклому солнцу, которое потухло бы на третий день творения без этого источника.

Вот бы, подумала я, хоть каплю — мне.

Хоть каплю этого света, и почему же в жизни все так несправедливо устроено, и еще о чем-то подумала, не помню сейчас — мысли путались в голове, а она уже расплатилась за свою морковь, повернулась и пошла куда-то, удаляясь от меня с каждым шагом. Хоть каплю, подумала я, бросилась за ней, зрелище не для слабонервных. Она, наверное, решила, что у меня неправильная ориентация, когда я начала так бесцеремонно… Ошиблась — нет у меня никакой ориентации, ни правильной, ни неправильной, вообще никакой, у меня другая проблема — вечная жизнь. Я подскочила, схватила ее за плечо, снова подумала — хоть каплю! — и спросила, голоса своего не узнавая:

— Девушка, как вас зовут?

Она смотрела сначала немного растерянно, даже, кажется, испугалась меня, а потом все-таки ответила, смущенно улыбнувшись:

— Света.

И я отпустила ее. Я почувствовала, что мне больше ничего не надо. Я шла по улице, не замечая проходящих мимо людей, которые время от времени толкали меня то плечом, то локтем, и твердила про себя: «Света. Света, Света». Стараясь не забыть. Как будто можно забыть — такое.

А в глубине души разрасталось и крепло чувство; мы еще когда-нибудь встретимся…

— Что-то, Серега, барахлит твоя программка. Даром что «Сокол» называется — висит, как мышь летучая…

Сергей поднял глаза от компьютера.

— Вы, Альберт Петрович, извините меня, конечно только ведь много раз я вам уже говорил: вы слишком многого хотите.

— От тебя?

— Не от меня. От компьютеров. То, что вы задумали, превосходно. Только для воплощения в жизнь этой программы хотя бы самая скромная «четверка» нужна. На базе Интел с памятью не ниже двух с половиной. И уж никак не пентиум второй девяностого года выпуска.

— А это ты напрасно. Я узнавал, консультировался Машина здесь ни при чем. --">