Dave Gahan Admirer (Violator) - Девочка Дьявола. Нарушитель.

сказать, что во мне нуждались, что я была незаменима, потому что это было не так - в случае моего отказа Барретт вызвал бы Марту. Я даже не могла сказать Ибби, что возникли обстоятельства или форс-мажор, которые мешают моему приезду в Мадрид, потому что это было ложью. Возможность была - меня никто насильно не держал, и мне ничего не угрожало, иначе Барретт не заверил бы меня лично, что опасности нет, усилил бы охрану, ограничил мои передвижения, или вообще отправил бы домой в Штаты, когда началась история с Алехандро и его отцом. Всё это означало, что я беспрепятственно могла прилететь к малышке в Мадрид. Уверена, скажи я о своем намерении Алехандро, он и его мать организовали бы для меня воздушный коридор в течение получаса.

- У меня есть обязательства перед моей семьей, и я не могу их нарушить…Я буду на связи, я есть, я с тобой… - тихо, но уверенно проговорила я и, сглатывая ком в горле, добавила: - Рядом твоя семья, мама, папа и любимый брат. Они тебя очень любят и не позволят случиться с тобой ничему плохому.

Мне хотелось верить в эти слова, но я понимала, что мой отказ ребенку - лишь тщедушные попытки оправдать себя и свой выбор.

- Но ты не приедешь… - тихо просипела она, и ее слова звучали осознанно и по-взрослому.

- Я буду звонить тебе так часто, как ты этого захочешь, - повторила я, но Ибби не ответила.

Она не звала, не упрекала, не плакала, но я отчетливо видела, что своим выбором я сделала больно детской душе. Принимая сторону Ричарда, входя в его мир, я отказала в помощи невинной душе. Подобных испытаний и следовало ожидать, когда я пошла по судьбе своего мужчины. Я не питала иллюзий, осознавала всю тяжесть последствий для себя и была готова к таким поворотам, но это не означало, что мне не было больно жить с этим выбором.

Но боль я воспринимала правильно - так я чувствовала себя живой, не потерявшей себя в холодном, рациональном, жестком и временами жестоком мире моего мужчины.

- С тобой все будет хорошо, рядом твои близкие, - будто доказывая что-то, ответила я, но мои слова утонули в пустоте - разговор был окончен. Чуть позже я еще раз позвонила, но мне ответила донья Летисия с просьбой больше не беспокоить Ибби, и я ее понимала.

Я убеждала себя в том, что мой отказ был на пользу, так малышка переключится на свою семью, найдет в ней защиту и поддержку, это их сплотит, но перед глазами вставала бледная Ибби из моего сна, ее холодные объятия и слабый шепот. Я гнала этот образ из головы, но он каждый раз возвращался. “С тобой не будет так болеть...” - слышался тихий голос Ибби и накрывал меня тяжелой волной. Сны я всегда считала диалогом с моим ангелом-хранителем, каналом связи с ним и не могла игнорировать этот посыл.

Я вспоминала тяжелое детское дыхание и осязала пальцами холод сделанного мной выбора, и он давил на меня тяжестью болезни. Я даже слышала медицинский запах больницы, который навсегда въелся в мое сознание могильным холодом после ухода мамы и инфаркта отца. Так уж сложилось в моей жизни, что слово “Болезнь” было для меня не только триггером в прошлое, но и синонимом к слову “Последствия”. Я осознавала, что могла преувеличивать тяжесть состояния Ибби. Ну кто в детстве не болел отитом или ОРВИ? Но я вновь вспоминала сон, бледную Ибби, и моя чертова интуиция била по вискам, не давая мне отпустить ситуацию.

Я лишь надеялась, что Ибби, находясь в надежных руках лучших медиков и в кругу семьи, будет в порядке. “Она не одинока, я ей не нужна”, - в тысячный раз гнала я образ из сна, но где-то глубоко в сознании жил страх последствий.

Так и произошло… Болезнь Исабель дала тяжелые осложнения, что в свою очередь привело к параличу левой стороны лица и глухоте, будто Высшие Силы наказали не только всю семью Медины, но и показали мне всю жестокость сделанного мной выбора. Каждый раз, возвращаясь к тому дню, я задавалась лишь одним вопросом - дала бы болезнь Исабель такие тяжелые последствия, если бы я тогда пришла ей на помощь, как она и просила. Но жизнь не знает сослагательного наклонения - выбор был сделан, и я продолжала с ним жить.

- Добрый вечер, Алехандро, - я официально улыбнулась и направилась навстречу ему.

Глава 3.

Я не видела Алехандро с того самого злополучного Хэллоуина. От Сиены и Паломы я знала, что еще прошлой зимой Ибби увезли в Израиль, на лечение в одну из частных клиник, а Алехандро ушел в академку, чтобы сопровождать маму и сестру. Лично он на связь со мной не --">