Лана Муар - Счастливое число Кошкиной (СИ)

1. Трямс, здрасьте

Издав чавкающе-шипяще-булькающее предупреждение, лейка душа выплюнула последние капли воды и плевать хотела на мои мольбы, угрозы и даже удары по кафельной стене. Не сжалилась, не разродилась даже самым жалким напором, оставляя меня стоять в ванной в том самом промежутке процесса мытья, когда вроде как пора смывать пену.

— МА! — крикнула в пустоту квартиры, кое-как смахнув ползущую в глаза пену и уже не стесняясь выматерилась в голос, услышав лишь тарахтение холодильника на кухне.

Надежда, что родительница ещё не свинтила к своим подружкам и сможет дозвониться до аварийки или куда там обычно звонят, испарилась теми самыми каплями, которые с шипением исчезают, попав на раскаленную сковороду, и я, оставляя на полу шлепки пены, поскакала в комнату за телефоном.

— Лялька, у вас вода есть? — выпалила в трубку мобильного, пропуская приветствие — Лялечка не обидится и у меня тут вселенский кошмар как бы, — и после утвердительного ответа выдохнула с облегчением в телефон. — Открывай!

Тех секунд, которые потратила, чтобы цапнуть халат, обмотаться полотенцем и проскакать по площадке, стуча зубами — водичка у нас и так шла еле теплая, а в подъезде температура давно как на улице, потому что стекла вышибли ещё летом, — должно было с лихвой хватить всему управляющему составу управляйки, забивавшей болт на жалобы жильцов по поводу стояков и напора воды. Обматерила всех и каждого по самую тыковку, нажелала им чирьев на все места, куда только можно. Только залетев в уютную прихожую квартиры напротив, разом обо всем забыла. Ноздри защекотало витающими и очень вкусными ароматами домашней еды, а слух порадовал звук включенного Люлькой душа. Да-да. Люлькой. Лялечка всеми правдами и неправдами пыталась затолкать младшего брата в комнату, а он, жердина та ещё, упирался как мог. Ещё и присвистнул — где нахватался? — по своему оценив мое появление в его родных хоромах:

— Да ладно!? Лялька, отвали! Это мое желание сбылось! — поднырнув под руку сестры, попытался цапнуть край моего полотенца и зашипел, огребая вполне заслуженный подзатыльник. Сперва от меня, а потом и от Ляли. — Я зря что ли давился этой жженой бумагой, когда девушку себе загадывал?

— Обломишься, Сморчок Серый! — я показала язык подростку и закрылась в ванной комнате, подальше от его эротических фантазий с моим участием.

Встала под упругие горячие струи и застонала от блаженства. Шикарнейший, практически с массажным эффектом, напор в любое время суток — вот о чем давно забыли и даже мечтать не мечтали жильцы правой половины шестнадцати подъездного дома, разделенного двумя управляйками ровно по стояку идущему в нашей с мамой квартире. И не живи мы с Корюшкиными на одной площадке, куковать мне в пене до второго пришествия. Такой вот трубоводный пердимонокль.

Вдоволь наплескавшись на неделю вперёд, я выплыла из ванной счастливая, будто не душ принимала, а миллионы, свои миллионы, пересчитывала. Поправила тюрбан полотенца на голове, запахнулась в мумию, потуже затянула пояс на халате и пошла на аромат кофе, который Серёжка варил мастерски. Взяла поданную им кружку и показала кукиш на предложение встречаться. Сморчок в свои четырнадцать хоть и оставался ребенком, уже возомнил себя взрослым и вместо того, чтобы кадрить одноклассниц, замахнулся на девушек постарше. Видите ли ему с ними интереснее, а с малолетками — сам-то не малолетка? — поговорить не о чем. Ага. Знаем мы его интерес и единственную тему для разговоров. То полотенце сорвать пытается, когда я примерно так же как сегодня влетала домыться, то заглянуть в разрез блузки. Вымахал лбина под два метра, а в тыковке ни капли уважения к той, кто с ним в песочнице куличики лепил. Одни гормоны. Если бы не дружила с Лялькой и Люлькой, давно прибила, но окинув критичным взглядом тощего скелетину, расценившего мое внимание опять же по своему, передумала казнить и скривилась демонстрации намеков на бицуху:

— Не светит, Сморчок, — отрицательно помотала головой и повторила это движение на просьбу показать татуировку. — Обломись и сдрисни!

— Гелька, ну хотя бы кусочек покажь. Ну Гель! Жалко что ли? — взмолился Серёжка. — Я ж тебе кофе сварил…

— И что? — резонно заметила я. — В интернете татух хоть усмотрись.