Марианна Кисс , Лана Пиратова - Беременна от олигарха

Лана Пиратова, Марианна Кисс Беременна от олигарха

ГЛАВА 1. Лея

В этом шикарном клубе не так легко устроиться хоть на какое-то место. Меня – взяли посудомойкой. Хотелось, конечно, хотя бы официанткой, у них ведь чаевые, но хорошо хоть так. Спасибо, что взяли.

В универе я на третьем курсе. Народ расслабился, на пары ходят через раз. Им легче – у многих тут родственники, а я одна. Тяжело, но я закончу и получу корочку.

Для меня это – единственная возможность не повторить судьбу матери. Нужны деньги. Мама, конечно, старается помочь, присылает немного, но хватает только на еду. Не помню уже, когда я в последний раз себе хоть что-то покупала. Так что, любые деньги для меня не лишние.

Говорят, правда, в таких местах часто обманывают, не платят и выгоняют. Но про этот клуб, вроде, хорошо отзывались.

Слышала, хозяин у них тут строгий. Я его ещё не видела ни разу, но Вика, официантка, обмолвилась, что он ну просто брутал и что все девчонки в клубе от него тащатся.

Брутал – не брутал, а мне лишний раз на глаза хозяину показываться не охота. Пришла, тихо прибралась и все.

Сегодня – мой второй рабочий день, вернее, вторая ночь. Тяжело, конечно, с непривычки, но что делать, деньги нужны. Глаза слипаются, а с утра еще на пару идти. Девчонки в общаге так и не дали поспать днем, перед сменой.

Клуб давно опустел. Последний официант ушел ещё полчаса назад. Чтобы не заснуть засунула в уши наушники.

Задумалась о своем. Одно неловкое движение и стакан выскользнул из пальцев. Звон разбившегося стекла эхом пролетел по опустевшему клубу.

Хорошо, что никого нет. Надо быстрее убрать, а то платить заставят, а я ещё ничего и не заработала.

Нагнулась за осколками, слышу сзади шаги…

Обернулась и вздрогнула – в дверном проеме мужчина. Высокий, большой такой. Свет едва просачивается из-за его спины.

У меня от испуга дыхание перехватило. Ничего не могу: ни сказать, ни крикнуть.

Как он здесь оказался? И кто это вообще?

– Привет, сладенькая. Ты мне сразу понравилась – сзади, – усмехаясь, говорит он и на меня идёт.

– Что вам от меня нужно? – говорю испуганно и пячусь назад.

А он надвигается. Причём лица его я не вижу – блеклый свет падает со спины.

Жуть. Страшно. Руки холодеют. Коленки трясутся.

– Что может быть нужно мужику от такой чудной девочки, как ты? Конечно, засунуть свой член тебе между ножек.

Я немею. Кричать бесполезно, никого нет, да и не могу. В горле как будто комок застрял. Уперлась в стол. Дальше отступать некуда.

А мужик совсем близко. Протянул руку, спокойненько так взял из моих рук острый осколок и кинул его в сторону. Осколок звякнул, я вздрогнула. А пальцы этого здорового мужика коснулись моей щеки.

– Ты хорошенькая. Не только сзади, – не вижу, но чувствую его ухмылку.

– Уходите, а то я сейчас закричу, – делаю я отчаянную попытку остановить его.

Но ему, похоже, все равно.

– Кричи, тут всё закрыто и никого нет. Только ты и я, одинокие и такие голодные. Я так точно голодный.

– Уберите руки, – отмахнулась я, когда он провел пальцами по моей груди.

Тонкая ткань летнего платья ничуть не защищала от теплоты мужских рук, впервые прикоснувшихся к моей груди.

А еще где-то внизу живота почувствовала какое-то новое, незнакомое мне ощущение. И соски напряглись.

Это на него такая реакция?

– О, да тут тоже всё в порядке, – не обращая внимания на моё сопротивление, он обхватил мою грудь пальцами, нащупал сосок и немного сдавил его, только усилив мои ощущения.

– Отстаньте, – хотела толкнуть его я, но в следующее мгновенье он схватил меня за талию, резко повернул к себе задом и наклонил над столом. Широкая ладонь накрыла мой рот.

И тут же я с ужасом поняла, что его пальцы на внутренней стороне моего бедра, двигаются вверх. Я напряглась.

– Расслабься, – его дыхание опалило ухо, а зубы прикусили мочку.

Потом его пальцы скользнули туда, куда ещё ни одна мужская рука не проникала.

Я ойкнула и притихла. Изучая свои новые ощущения от смелых прикосновений. Его напор действовал, как гипноз. А уверенные движения парализовали меня.

А потом он коснулся там и глухой стон вырвался из моей груди. Не крик, а именно стон. Как так? Тело потребовало продолжения, тогда как разум кричал: «Спасайся!»