(Bloody Moon) - Измена. Дочь отца (СИ)

Измена. Дочь отца Bloody Moon

Пролог

Измена. Все люди, однажды испытавшие её, несчастны по-своему. Спустя много лет лжи самим себе и друг другу. Жить во имя неё — цель родителей героини этого романа. Почему они решили, что жить ради дочери с эпилепсией и ДЦП в придачу лучшее решение? Все ли люди благородны по натуре? Нет. Люди по своей природе одиночки и эгоисты. Они лишь скрывают это сами от себя. Принять этот факт всегда очень сложно. Лишь смелые могут сказать правду самим себе в лицо перед зеркалом или толпой. А так, все лицемерят, лижут друг другу задницы, хотят, нравиться обществу. Как будто говорят:

— Эй! Смотрите, я хороший! У меня ребенок с особенностями и я его не брошу! Н-И-К-О-Г-Д-А!

Но, на самом деле, это далеко не так. Да, родители могут любить своего ребенка. Это неоспоримо. Но они решили выбрать цепи, вместо того, чтобы подарить друг другу свободу намного раньше. Он мог бы подарить надежду на счастье ей с другим мужчиной, но предпочёл остаться эгоистом. Она же слепо любила его, отметая самые незаметные уколы в свою сторону. Садист и мазохистка? Может и так. Кому что нравится. А кто же их дочь? Что же она впитала в себя, когда повзрослела?

1. Печальная новость

Сон не шел полночи, и вот, наконец, с первыми рассветными лучами девушка сомкнула глаза. Но и там ей не было покоя. Все было как то до боли тревожно, нервно. Мелькали непонятные образы, они были как всегда красочны, не похожи один на другой, но вновь складывались в причудливую ленту кинофильма. Сны Елизаветы никогда не повторялись, а самое главное, что она, почему то запоминала большинство в мельчайших деталях. Это не было похоже на очередной, привычный ей хоррор, все было туманно. С ней вновь вступил в диалог вымышленный персонаж. Обидно, что она не особо понимала, что тот говорит, но слушала внимательно, не отрывая взгляда, и казалась, иной раз кивала или отрицательно махала головой. Не хотела принимать, то, что он ей так старательно объясняет. Вдруг, внезапно ее потянула назад, как воздушный шарик улетает в небо, прощаясь с владельцем. Проснулась Лиз, почему та плачущей, ранее такое бывало, правда будили ее родители и начинали расспрашивать, почему та плачет. Это дико бесило ее. Всегда. Но сейчас, она находилась одна в комнате. Внизу, на первом этаже, как всегда в это время послышались голоса на повышенных тонах.

— Снова…Как же надоело… — Прошептала Лиз, и зарылась под одеяло с головы до пят. Тем временем входная дверь с грохотом хлопнула, завелся двигатель отцовской машины, и он уехал на работу. Одеяло начало стягиваться, и вскоре пятки коснулся теплый и большой собачий язык. — Джу, отстань! — Но вредный и настойчивый пес и не собирался уступать своей хозяйке. Разогнавшись, он запрыгнул на кровать и лег той поперёк спины в позе «цыплёнок табака». — Ладно, ладно! Уломал, встаю. — Как только ноги девушки коснулись, пола дверь отварилась и в комнату торопливо зашли.

— Лиз, ты еще спишь? — послышался голос мамы. Было в ее тоне, что то, что придало атмосфере угнетенность и безысходность. Девушку слегка передернуло.

— Нет. Заходи. — Дверь за ней тихо захлопнулась, и мама подошла к кровати девушки, молча села на тумбочку. Она просидела так с минуту, опустив свой взгляд в пол.

— Во первых, доброе утро. — Выдавила улыбку, Лиз предчувствуя разговор по душам, чего она особа не любила. Вообще была у нее дурная привычка держать эмоции в себе до последней капли терпения. — Ты уже так долго, что то пытаешься мне сказать. В чем проблема?

— Папа… Ушел от нас… — Выдыхая и вдыхая нервно воздух, наконец сказала женщина.

— На работу? Умер? — Буквально выкрикнула девушка, резко подскочив на кровати и перепугав собаку. Неужели это был не он внизу?

— Нет. Он ушел. У него появилась другая женщина. — Буквально захлебываясь от истерики, ответила мама.

— А обо мне он хотя бы помнит?… — Вырвалась такая детская, эгоистичная фраза. Но ничего поделать Лиз не могла. Вновь появилось забытое чувство ярости и боли. Опять круг замкнулся, воспоминание, когда ей было тринадцать, проникли сквозь поры, в кожу начиная отравлять собой разум.

— Он тебя все равно любит… — Но Элизабет слышала ее голос сквозь туман, ее память отматывала часы обратно. Во времена громких скандалов, когда она искала пятый угол, чтобы просто спрятаться от шума.

— Любил бы не --">