Светлана Демидова - Свидание в неоновых сумерках

Светлана Демидова Свидание в неоновых сумерках

– Все! Больше не могу! Надоело – сил нет! – бушевала Сима Рудельсон, смоля сигарету за сигаретой в закутке для курящих возле дамского туалета.

Закуток был импровизированный, отгороженный от коридора щитами с пожелтевшей от времени наглядной агитацией. На самом красивом и хорошо сохранившемся щите был изображен Владимир Ильич Ленин с рукой, укоряюще вытянутой в направлении щербатого блюдца, в котором дамы конструкторского бюро № 2 давили окурки. Вместо столика под блюдце и локти сотрудниц КБ использовалась четверть доски от кульмана, уложенной на постамент из-под бюста того же Владимира Ильича. Сам бюст был очень выгодно продан коллекционерам, но заведующий хозяйственной частью КБ, осуществивший эту смелую операцию, утверждал, что безвозмездно отдал его товарищам, живо интересующимся историей собственной страны, в отличие от других, равнодушных и не интересующихся…

Курительный закуток был таким маленьким, что в нем свободно умещались не более двух человек, а потому время посещения его было строго расписано. Листок с расписанием курящие женщины даже вывесили при входе, как расписание кварцевания медицинского процедурного кабинета. Все тот же предприимчивый заведующий хозяйственной частью перед нашествием очередной комиссии по проверке противопожарного состояния вверенного ему учреждения разорял этот закуток, но, поскольку выбросить на свалку Владимира Ильича у него не поднималась рука, вышеозначенный закуток с завидным постоянством снова восстанавливался трудолюбивыми и эмансипированными женщинами конструкторского бюро № 2. В этом живописном месте друг против друга на колченогих стульях времен плана ГОЭЛРО плюс электрификация всей страны и сидели сейчас две подруги, покуривая «Золотую Яву».

Одну из подруг, а именно Симу Рудельсон, вообще-то звали Симоной, но это имя казалось ей претенциозным, особенно в окружении Наташ, Людмил, Татьян и Анастасий. Мужнина фамилия Рудельсон тоже была не лучшей в этом смысле, но все-таки поприличнее ее девичьей – Пукерман. Понятно, что Сима была еврейкой, и, надо сказать, не худшей представительницей этой нации. У нее были очень густые иссиня-черные волосы, вьющиеся отдельными змеевидными прядями, и иконописное лицо с оливковой гладкой кожей, прямым носом, небольшим ртом и огромными карими глазами. Дело несколько портила грузная фигура, но Сима на сей счет не очень расстраивалась. Она давно уже выработала свой стиль одежды, который очень удачно маскировал недостатки ее фигуры. Она носила свободные, бесформенные сарафаны и платья с мелким и частым набивным рисунком, огромное количество бус, цепочек и ожерелий, надетых одновременно, а также сабо на толстых платформах. Сима ходила по конструкторскому бюро, позванивая десятком браслетов самой вычурной формы, и вплетала в волосы кожаные ремешки. Ее верхняя одежда представляла собой объемные драповые пальто мужского фасона с квадратными плечами, а-ля «Агент 007», и черные шляпы с полями, как у итальянской мафии начала прошлого века. Шею Сима Рудельсон обматывала длинными яркими кашемировыми шарфами и была очень довольна собой. Ее полное имя Симона гораздо меньше контрастировало с какой-нибудь Натальей, чем браслеты, кожаные ремешки и мафиозные шляпы – с безликими джинсиками и куртешками сотрудниц ее КБ, но это почему-то Симу не волновало. Она считала, что каждая женщина не только имеет право, но и просто обязана подавать себя обществу в самом выгодном для нее свете.

…– Можно подумать, что у нас с тобой есть выбор! – ответила ей подруга, которая как раз «звалась Татьяной». К обыкновенному русскому имени прилагалась и самая типичная славянская внешность: слегка курносый нос под светло-серыми глазами, едва заметная россыпь веснушек на розовых щеках и завязанные в хвостик на затылке прямые русые волосы. Фигурой Татьяна обижена не была, а потому не нуждалась в вычурных ухищрениях в стиле Симы Рудельсон. В основном она носила черные джинсы, джемперочки, кроссовки, спортивного покроя куртки и вязаные шапочки. Из украшений на ее шее болталась только серебряная цепочка с крестиком, а в ушах – маленькие, тоже серебряные, сережки без камешков.

– Мы, Таня, просто никогда над этим серьезно не задумывались. – Сима яростно раздавила в уже упомянутом блюдце окурок, в очередной раз звякнув браслетами. – Плыли по течению и все! А надо барахтаться, --">