Саманта Аллен - Неправильный отчим

Аннотация к книге "Неправильный"

Сексуальный. Дерзкий. Брутальный…

Он — рок-звезда и кумир миллионов.

И мы ни за что бы не встретились, если бы не случайность.

Он:

Я — самый неправильный и неподходящий вариант для этой сексапильной крошки.

Но сердце, зажатое в тиски, упорно твердит об обратном…

18+

Бонус. История Лиама из книги "Неправильный отчим"

Неправильный Аллен Саманта

______________________

"Неправильный" — это история Лиама Гилмора

Он уже знаком тем, кто читал книгу «Неправильный отчим»

Предупреждаю!

Если не читали основную книгу, для вас будут спойлеры о некоторых героях из "Отчима"!

Пару слов о герое:

Лиам Гилмор — рок-звезда в прошлом. Ему 43, он был женат лишь однажды. Сейчас разведён и не состоит в отношениях.

1. Лиам

— Сегодня в нашей студии находится специальный гость. Дамочки, долой ваши тр-р-р-усики… — громогласно протянул ведущий. — Лиам Гилмо-о-о-ор!

Я машу рукой, посылая улыбку прямиком в объектив камеры.

— Итак, Лиам, располагайтесь, — трещит телеведущий.

Меня пригласили на довольно популярное ток-шоу. Я уже давно привык к объективам телекамер и пристальному вниманию публики, поэтому чувствую себя спокойно и с лёгкостью отбиваю каверзные вопросы телеведущего Эдриана Джеймса.

Съёмка продвигается довольно быстро. Возможно, не придётся переснимать с десяток дублей подводки Эдриана. Хотя при взгляде на его лощёную физиономию начинает казаться, что ему для совершенства не будет хватать и недели съёмок одного эпизода. Он то и дело справляется, хорошо ли выглядит в объективе.

Вот уж не думал, что он настолько самовлюблённый идиот. В этом и состоит обратная сторона известных личностей. То, что ты видишь на экране, чаще всего не совпадает с тем, какой человек в реальной жизни.

—… А теперь постоянная рубрика. Письма от телезрителей!

Эдриан картинно прокручивает стеклянный барабан и вытаскивает холёными пальцами несколько конвертов.

— Лиам, вскрывай любой из них, — улыбается Эдриан и доверительно громким шёпотом сообщает, пока камера плавно наезжает на нас. — Ты должен знать, как это делается. Бумажные письма! Во времена твоей молодости твиты выглядели именно так.

— Удивлён, что ты пошутил не про динозавра. Растёшь, — усмехнулся я. — Давай начнём с того, что лежит посередине! —

— А давай! Посередине всегда лучше, если ты понимаешь, о чём я. Вернее, помнишь!

Эдриан картинно подмигивает мне. Его шуточки про возраст уже стоят поперёк горла.

Но у этого щеголя мозгов меньше, чем у муравья, и подкачанные губы, чего ещё можно ожидать от выкидыша телевизионного шоу-бизнеса?

Так что я ни хрена не парюсь и вскрываю конверты. Первые два не представляют собой ничего особенного. Женщины признаются мне в любви.

Одна даже назвала сына в честь меня, но мужу соврала, что назвала в честь деда.

Я привык к подобного рода откровениям. Когда был немного моложе, мне часто присылали по почте трусики, откровенные фотографии, кулоны с обрезанными волосами и прочую дичь.

Я и сейчас пользуюсь популярностью у женщин. Я не испытываю трудностей с выбором развлечения в постели.

Но уже не стремлюсь ставить рекорды в постели и не балдею от вида текущих малолеток, которым едва исполнилось восемнадцать. Предпочитаю взрослых, опытных, умелых и без надежд на дальнейшее место в моей жизни.

Не уверен, что когда-нибудь обзаведусь настоящей женой. Семья у меня и без жены получилась отменная…

— Итак, третий! Жги, Лиам!

Я вскрыл конверт и улыбнулся.

— О, думаю, тебя порадует это письмо, Эдриан. У тебя появится ещё один повод для шутки, а то ты начинаешь повторяться…

— И что там?

— «Я ненавижу твою песню «Я знаю, детка»!» — прочитал я и махнул листом бумаги.

Крупным, неровным почерком на одной стороне листа было написано именно это.

— Ого, Лиам, держись! Где-то на студии должны быть сердечные капли для старичков! — засуетился ведущий, кривляясь на камеру.

— Да, плесни мне немного, разрешаю, — махнул рукой. — Пережить гробовую тишину в студии после твоей очередной шутки становится всё сложнее.

Оператор ухмыльнулся, показав большой палец. Значит, этот кадр оставят, не вырежут.

— Кстати, ты рано заулыбался, Эдриан, — продолжил я, переворачивая лист бумаги. — --">