Дари Джарт - Пока цветёт абрикос

А теперь она ушла, но пса оставила. И что мне теперь с ним делать?

– Не сказать, что я не люблю собак. Однако кошки мне нравятся больше. У моей жены аллергия, и мы не можем завести котёнка.

– А жена? – он вздернул бровь.

– Она тоже кошек обожает.

– Повезло. Мы вот в этом не сходились, и вполне может быть от этого и разошлись.

– От того, что тебе нравятся кошки, а ей – собаки?

– Из-за полярности взглядов, – он пожал плечами и снова уставился невидящим взглядом перед собой.

Нас снова окружил тихий шум пустого бара, лишенный людских голосов. Тихо играла музыка давно позабытого времени – это одна из тех вещей, которая заставляет меня каждый раз возвращаться сюда. Владелец, он же бармен, ставит свои любимые пластинки с джазом или роком 60–70-х годов на стареньком проигрывателе. Когда бар заполняется все большим количеством людей, становится тяжело разобрать даже ритмы зажигательных композиций, потому я и не задерживаюсь до их прихода.

Легкая и солнечная «Fun, Fun, Fun» от группы The Beach Boys была создана для того, чтобы, забыв обо всех трудностях и серости будней, пуститься в неистовый танец продолжающейся жизни. Однако настроение не позволяло мне даже постукивать в такт по своей уже пустой банке пива. Оно словно заковало меня изнутри по рукам и ногам, чтобы я не смел даже на подсознательном уровне удалиться от собеседника и его эмоционального состояния. Со стороны, конечно, показалось бы, что он в принципе в порядке, даже улыбается временами и отшучивается, но я считываю с каждого его движения вязкую меланхолию, готовую перерасти с минуты на минуту во что-то более серьезное.

– Сейчас бы улететь куда-нибудь, – тихо произнес незнакомец, даже не глянув в мою сторону. Мне показалось, что он говорил сам с собой.

– Я бы тоже не прочь отдохнуть, – и всё-таки я решил поддержать разговор.

– Что? – он будто очнулся ото сна и внимательно посмотрел на меня.

– Ты только что сказал, что хотел бы улететь куда-то. А я ответил, что тоже хотел бы, – спокойно повторил я.

– Вслух значит сказал… Первая стадия безумия – говорю с собой, – усмехнулся он.

– Меня, кстати, Шын зовут, – я решил представиться на всякий случай.

– Шын… Интересное имя. Что-то означает? – собеседник нахмурился.

– Ага. Переводится как «правда».

– Тебе подходит. Наверное, – он быстро прибавил и улыбнулся.

– А как твоё имя? – мне стыдно было проявлять назойливость, но любопытство взяло верх.

– Если честно, я боялся этого вопроса, – он тихо рассмеялся. – Сейчас и не пойму, подходит ли мне моё, и хотел бы я, чтобы ты меня так звал, Шын.

– Тогда придумай новое.

– Новое? – он вздернул бровь.

– Ну такое, какое бы понравилось слышать от меня в твой адрес.

– Хм, интересно. Дай-ка подумать, – он разом осушил свой бокал и постучал по нему, чтобы бармен обновил. – А какое бы имя ты мне дал?

Вот это поворот. Незнакомый человек просит выбрать ему имя. Я снова посмотрел на него. Он будто бы забыл о чем мы разговаривали и продолжал изучать взглядом пустоту перед собой. Этот человек всем видом показывал, что опустошён изнутри. Он не удерживал внимания ни на чем, включая наши короткие диалоги. Очевидно, что мысли его где-то далеко и душа не на месте.

– Жан, – тихо сказал я.

– Что? – он снова обратил взгляд своих необычных глаз на меня.

– Я бы назвал тебя Жан, – произнес я чуть громче.

– Почему? – его явно не заботило, как звучит это имя.

– Мне кажется, что ты сейчас пустой сосуд. Делаешь только то, что надо делать для того чтобы внешне выглядеть человеком. Как будто робот или кукла. Мысли путаются и не концентрируются даже на том, сколько ты уже выпил или сказал буквально только что. Поэтому я выбрал такое имя. Жан означает «душа», – на одном дыхании я попытался объяснить ход своих мыслей.

Незнакомец долго испытывающее смотрел прямо мне в глаза, будто желал углядеть саму душу. Его лицо не источало ни одну эмоцию, он был недвижим.

– Мне нравится. Пусть будет Жан, – он также безэмоционально вернулся к своему бокалу. – Как будто сказка или анекдот: «Встретились как-то в баре Правда и Душа…»

– И завели бессмысленный разговор о превратностях жестокой жизни, – добавил я.

– Грустная сказка.

– Но в сказках всегда хороший конец. А если всё плохо, значит это еще не конец.

– Хороший для протагониста. А антагонист, как всегда, попадает впросак. Жестоко.

– Не задумывался никогда. Если так посмотреть, то действительно жестоко, – --">