(Северный Орех) - Ты моё всё (СИ)

Наши голоса сливаются во что-то мучительно-яростное. Да, это было невероятно. Как всегда…

Восстанавливаем дыхание, по инерции прикасаясь друг к другу. Последние секунды счастливых грёз…

— Это было… это… Я просто в шоке, Нарс! Ты и правда умник! Я так хочу тебя поцеловать! — судя по голосу, ты счастлив.

— Так поцелуй, — я всегда это говорю. Никогда не могу удержаться.

— Ой! Слушай, мне, кажется, пора! — ты меня словно не услышал. Даже на секунду не прервался. — Я побежал. Потом звякну, окей? Я люблю тебя, Нарс! Ты моё всё.

Раздается щелчок, похожий на звук затвора замкá, и наступает тишина.

— Цесс? — чутко прислушиваюсь, надеясь на чудо. — Цесс?! — Секунда-две-десять… Но ничего не происходит. Лимит волшебства на сегодня исчерпан. Из реальности только пустота и испачканный силиконовый фаллос на полу.

В глазах закипает боль. Подтягиваю под себя дрожащие ноги и сворачиваюсь в кресле калачиком. Вою в голос, обхватив себя за колени, до тех пор, пока цвет весенних травинок не сменит болотную тину в глазах, а нос не опухнет, превратившись в клубень батата.

Резкий звонок мобильного заставляет со стоном разогнуться. Вдруг что-то важное? Вдруг по работе? Но нет…

— Алло, — моему осипшему голосу может позавидовать любой клошар.

— Нарс? Я снова слышу тебя. Ты же обещал! — чуть рассерженный, но сочувствующий голос Сьюзан въедается в мозг. — Все соседи слышат тебя, Нарс!

— Плевать. Прости за беспокойство. Но тебе, как и остальным соседям, придется потерпеть, — апатия навалилась на меня гранитной плитой. Хотят — пускай хоть жандармам жалуются!

— Нарс… Мне очень жаль, но рыданье взрослого мужчины убивает нас. Мы ничем не можем помочь, а потому мучаемся вместе с тобой.

— Прости.

— Я соболезную твоему горю. Но ты помнишь, что сказал врач? Про возвращение к реальности?

— Помню.

— Тогда могу я…? Ты сам просил меня напоминать об этом.

— Давай, — мне всё равно. Я знаю, что она сейчас скажет. Слово в слово. Но это ничего не изменит.

— Нарс… Твой брат умер. Прошло уже почти два года. Вашего дуэта близнецов, Нарса и Цесса, который вы с детства называли «Нарциссом», больше нет. Остался только ты. Нарс… Ты смотришь в зеркало, а видишь Цесса, но это ложь… Прости.

— Ничего. Всё в порядке, Сьюзан. Спасибо, — эти рубленные фразы, которые я частенько слышу в её исполнении, всё равно бьют по лицу наотмашь.

— У тебя же давно срывов не было… Нарс, что-то случилось? — приятельница, жившая этажом выше, вздохнула.

— Можно и так сказать, — я улыбнулся в предвкушении. А почему бы и нет? В отличие от Цесса, я не знаю реакцию постороннего человека. Хотя вряд ли она поверит. — В моей работе наметился большой сдвиг! Профессор Легран, у которого я работаю, сделал новые расчёты, и они подтвердили, что всё получится!

— Нарс… Вы действительно надеетесь воскресить того, кто мертв уже два года? — в её голосе послышались ирония и сомнение. Ненавижу их.

— Да. Дело не только в науке, Сьюзи! Там задействованы другие материи! Послушай, я тоже сначала в волшебство не верил, но факты говорят за себя! Я много ездил по свету и про какие только чудеса не слышал! Например, в Танзании есть одна деревня, в которой аборигены…

— Это всё сказки.

— Нет! Ты не понимаешь! У них уже были случаи! Например, дочь вождя в семидесятых! Чем Цесс хуже?! Ничем! Да, наш отец не вождь, а обычный плотник, но не это главное! Нас ждёт успех! Вот увидишь! Я верю! Верю!

— Хорошо. Ладно. Пусть так… — Сюзи тоже поняла, что меня не переубедить. — Спокойной ночи, Нарс.

Я отложил телефон и закутался в перепачканный смазкой и спермой плед. Нажал на пульте от стереосистемы несколько кнопок, пролистывая треки. «Запись N1», «Запись N2» — нет, не то… Они сегодня уже были.

Вот! «Запись N3».

Хорошо, что аудио оцифровано и ему не грозит быть затëртым до дыр. Случайность, которая помогает мне держаться на плаву почти два года.

***

— Алло? — пытаюсь одновременно удержать чемодан, сумку, путеводитель и телефон.

— Привет, Нарс!

— Привет, братишка!

— Как всё прошло?

—

--">