Виктория Холт - Черный принц

весть о том, что Ричард Львиное Сердце скончался от стрелы, пущенной в него Бертраном де Гурдоном. Этот дворянин давно имел зуб на короля и всегда говорил, что готов претерпеть самые жестокие пытки, лишь бы увидеть Ричарда на смертном одре.

Итак, король умер. Что же будет дальше?

* * *

Прибыв в Шинон и удостоверившись, что королевская сокровищница надежно охраняется, Вильям пригласил к себе Хьюберта Уолтера, архиепископа Кентербери некого, который, к счастью, в это время находился в Нормандии. Учитывая серьезность ситуации. Хьюберт поспешил принять приглашение.

Вильям обнял архиепископа и отвел в дальние покои, где они могли поговорить, не опасаясь чужих ушей.

— Что вы обо всем этом думаете? — спросил Маршал.

Архиепископ сокрушенно покачал головой.

— Может разразиться катастрофа.

— Все определится в ближайшие несколько месяцев.

— Ах, если бы он жил со своей женой, если бы оставил после себя сыновей…

— В любом случае его сын был бы еще слишком маленьким.

— Это совершенно неважно. Он рос бы себе помаленьку и со временем стал бы королем.

— Король у нас и так есть, — заметил Вильям.

— Кто же? Джон или Артур?

— Разумеется, Джон, — с нажимом проговорил Маршал.

— Но, друг мой, истинным наследником трона является принц Артур.

— По правилам престолонаследия — может быть. Но я первый буду против восхождения Артура на трон.

— Вы хотите сказать, что станете союзником Джона?

— Мне претит сама мысль об этом, но я не вижу иного выхода.

— Друг мой, Артур — сын Джеффри, а Джеффри следовал за Ричардом, он был старше Джона. Поэтому, согласно порядку престолонаследия, Артур — законный наследник.

— Королем далеко не всегда становится наследник по прямой. Нужно принимать во внимание реальные обстоятельства. Артур еще ребенок.

— Но Джон беспутен, он совершенно не годится на роль короля.

— Англичане никогда не признают Артура.

— Им придется признать тот факт, что он законный наследник, ибо так оно и есть.

— Нет, архиепископ. Генрих II объявил своим наследником Джона еще до восшествия на трон Ричарда.

— Это было ошибкой. Ричард — старший брат и был создан для короны. Народ ни за что не признал бы Джона королем при живом Ричарде.

— Это верно. Да ведь и Ричард не собирался уступать дорогу младшему братцу. Генрих это понял в последний момент, когда проявилась истинная натура Джона, так что он был бы доволен тем, как все потом сложилось. Но теперь Ричард мертв и наследник короны — Джон.

— Ошибаетесь, господин Маршал. Законный наследник — Артур.

— Мальчишка, никогда не бывавший в Англии, не говорящий по-английски, выросший при иностранных дворах! Никогда англичане такого не признают! Более того, Джон преисполнен решимости надеть на свою голову корону, и если он не удовлетворит свое желание, начнется долгая семейная распря. И многие встанут на сторону Джона. Люди хотят, чтобы он унаследовал королевский трон после своего великого брата. Джон живет в Англии, он англичанин. Иностранца, да еще ребенка, люди не пожелают признать королем. Я слыхал. Артур слишком уж надменный и совсем не любит англичан. Принц Джон — ближайший родственник и отца Артура, и Ричарда. Джон должен стать королем.

— Маршал, вы действительно этого хотите?

— Да, милорд, ибо это мне представляется самым разумным. Сын более прямой наследник, чем внук. По справедливости корона должна достаться Джону.

— Может начаться междуусобица. И у Джона, и у Артура есть свои сторонники.

— Я полагаю, возведение на престол Джона будет в интересах государства, — упрямо гнул свое Маршал.

Архиепископ наклонил голову.

— Что ж, да будет так. Но запомните мои слова. Маршал, ибо придет день, когда вы пожалеете о своем решении. Обещаю вам, вы горько раскаетесь.

— Если это и случится, — рассудительным тоном ответил рыцарь, — а вы вполне можете оказаться правы, — то я буду утешаться тем, что свято следовал воле моих великих сюзеренов: Генриха II и Ричарда Львиное Сердце, когда призывал провозгласить королем Англии принца Джона.

— Да будет так, — повторил архиепископ, печально качая головой.

Несмотря на все уверения, на душе у Вильяма Маршала было неспокойно. Ведь если возникло такое противостояние между двумя людьми, желающими всяческого благоденствия стране и короне, — то можно ли ожидать единодушия от всего народа?

Можно не сомневаться: между --">