Лаура Кинсейл - Тень и звезда

Лора Кинсейл Тень и звезда

Воин тени

1887 год

Вокруг было темно и тихо. Он замер на месте, стараясь избавиться от всего человеческого и позволяя легкому ветерку, прячущемуся в шторах, наполнить его разум. Он смотрел на свое смутное отражение в зеркале до тех пор, пока его лицо не стало лицом незнакомца: чужие черты без какого-либо выражения в серебристых глазах…

А потом это и вовсе перестало быть лицом и превратилось в суровую маску, затем стало похоже на какие-то неясные очертания… Игра темного и светлого, видимого и невидимого — вот все, что от него осталось.

Измениться было необходимо для его цели. Чтобы скрыть золото волос, он позаимствовал часть реквизита из японского театра кабуки и прикрывался теперь черным капюшоном — именно в таких актеры меняли декорации, оставаясь невидимыми для зрителей.

Еще он надел на лицо маску, оставлявшую открытыми только глаза. Маска была сделана из мягкой шелковистой ткани, такой же, как и просторная куртка цвета полуночи, которую он подвязал на талии. Кроме темного одеяния, он также прихватил с собой средства, с помощью которых можно было забраться на стену, изобразить удар грома, убежать, ранить или убить. На ноги вместо туфель он надел мягкие тапочки, в которых можно двигаться по земле совершенно бесшумно.

Земля, вода, ветер, огонь… и пустота.

Он сел на пол и скрестил ноги. Его слух различал едва слышный шум ветра, который человеку не по силам заглушить. Его кости ощущали мощь и силу земного притяжения. Его разум принял пустоту. Он застыл и сам превратился в ночь: его отражение в зеркале исчезло, он не издавал ни звука. Сцепив пальцы, он напомнил себе о собственном намерении изменить существующий мир, а затем поднялся на ноги и исчез.

Глава 1

Лондон, 1887 год

Внезапно проснувшись посреди ночи, Леда вздрогнула. Только что ей снились вишни, а теперь все ее существо сковывал страх, от которого вмиг окаменели ее мышцы и тревожно забилось сердце. Затаив дыхание, она вглядывалась во тьму, пытаясь прийти в себя и понять, где сон, а где явь.

Вишни… Или, кажется, сливы? Кобблер^[1]? Или пудинг? Или рецепт какого-то крепкого напитка? Нет, не то… Дамская шляпка, капор…

Леда закрыла глаза. В голову вернулись сонные мысли о том, чем лучше — сливами или вишенками — украсить шляпку, которую она сможет купить в конце недели, когда мадам Элиза заплатит ей дневное жалованье.

Шляпка была куда более безопасным и приемлемым предметом для размышлений, чем то, о чем ей необходимо сейчас подумать. О темной комнате и ее еще более темных уголках, а также о том, что именно могло пробудить ее от крепкого и столь необходимого ей сна.

Тишину ночи нарушало лишь тиканье часов и тихий шепот ветерка, проникающего в окно мансарды и несшего с собой запах Темзы вместо привычного запаха уксуса и всевозможных эссенций. Столь раннее лето, как ныне, обычно называли «королевским».

Леда ощутила сквознячок у себя на щеке. Из-за празднования юбилея ее величества вечерние улицы стали более шумными, чем обычно; толпы людей вышли на них, чтобы от души повеселиться. Особенно выделялись иностранцы, съехавшиеся сюда со всех концов света. Глядя на их тюрбаны и бриллианты, можно было подумать, что они только что слезли со своих слонов.

Сейчас шум наконец стих. В открытом окне Леда видела очертания своей герани, а на столе даже в ночной тьме можно было разглядеть целую кучу розового шелка, с которым она провозилась до двух часов ночи. Бальное платье следует доставить к восьми часам, подол должен быть подшит, а шлейф — украшен вышивкой. Сама Леда должна одеться и быть у задней двери дома мадам Элизы к половине седьмого. Платье она принесет в плетеной корзине. Одна из работниц наденет платье на себя, и Леда исправит все огрехи, прежде чем носильщик унесет платье.

Леда попыталась снова уснуть, но ее тело оставалось напряженным, а сердце продолжало сильно биться. Может, именно его стук смутил ее? А может, в ее крохотной комнатке есть еще кто-то?

Узнай мисс Миртл, как сильно Леда перепугалась при мысли об этом, она бы наверняка презрительно усмехнулась. Мисс Миртл вообще была отважной особой: уж она-то не оцепенела бы от страха в постели, слушая, как неистово колотится ее сердце. Наоборот, она, немедленно вскочив с постели, схватила бы кочергу, которую предусмотрительно укладывала каждый вечер рядом с изголовьем --">