Кэтрин Коултер - Нескромное предложение

Кэтрин Коултер Нескромное предложение

Моей любимой сестре и старому верному другу, а также Анико, Илди, Урсуле, Лесли и Зите. Будем надеяться, что второй раунд будет иметь не меньший успех, чем первый!

Глава 1

— Если немедленно не оставишь меня в покое, я закричу!

— Ну разумеется, ты не сделаешь ничего подобного, кошечка моя! Ты и сама знаешь, что принадлежишь мне, только мне одному, и твое предназначение — быть моей любимой игрушкой. Я стану ласкать тебя, гладить, где и когда захочу, и под моей рукой ты будешь лишь потягиваться и мурлыкать от удовольствия.

В этот час в портретной галерее стояли ранние сумерки — тусклые лучи умирающего зимнего солнца почти не проникали в высокие окна.

— Да, — кивнул он с улыбкой, медленно направляясь к ней и властно протягивая изящную белую руку, на указательном пальце которой поблескивал огромный изумруд. — Поверь, Сабрина, тебе понравится все, что мне придет в голову сделать с тобой. Я с самого начала знал, что тебе не терпится меня заполучить, но пришлось дождаться свадьбы с Элизабет. Надеюсь, ты понимаешь, это было необходимо. Но, слава Богу, все позади, и я здесь. Теперь мы можем быть вместе.

Сабрина с зачарованным ужасом наблюдала за его хищно скрюченными, как когти зверя, пальцами. Представив, как они впиваются в ее плоть, девушка вздрогнула и стала пятиться, пока угол огромной позолоченной рамы не впился ей в спину.

Внезапно перед глазами взорвалась ослепительно белая вспышка, и портретная галерея померкла. Тревор куда-то исчез. Она осталась одна.

Очередной приступ кашля оказался так силен, что девушка, согнувшись, схватилась за грудь. Боль осталась даже после того, как она немного пришла в себя. Ощущение было такое, словно чьи-то огромные лапы обвили ее стальным обручем, вдавив и переломав ребра, и теперь острые концы впиваются в тело. Сабрину трясло как в лихорадке, но она все же ухитрилась взять себя в руки, выпрямиться и медленно обвести глазами унылый пейзаж. Повсюду однообразная слепящая снежная белизна. Куда же она забрела? И где находится?

Сабрина вспомнила, что Данте в своей «Божественной комедии» изображал последний, седьмой круг ада ледяной пустыней. В эту минуту она была готова полностью согласиться с прославленным поэтом. Теперь она знала, как выглядит преисподняя — бесцветный безжизненный холод. Вылетавшие изо рта клубочки пара, казалось, замерзали на лету.

Девушка зябко обхватила себя руками и обессиленно прислонилась к большому узловатому вязу, ощущая, как грубая кора царапает щеку. Что же, по крайней мере лицо еще не обморожено и не потеряло чувствительность. Как это чудесно — опереться на что-то твердое, надежное! Она наслаждалась минутным отдыхом и слабым подобием убежища, хотя ветер бесцеремонно играл полами ее плаща, а низко нависшие голые ветки с неприятным скрипом терлись друг о друга, угрожающе раскачиваясь, переплетаясь, потрескивая.

Сабрина подняла глаза. Снегопад еще только начался, но не пройдет и получаса, как буран всей силой обрушится на нее, и если к тому времени она не выберется из леса, то непременно замерзнет.

Девушка вынудила себя снова оглядеться. Кажется ей или снег в самом деле стал гуще?

Она неохотно оттолкнулась от дерева и решительно шагнула вперед, от души надеясь, что движется к югу. Ах, это ей возмездие за чрезмерную самоуверенность! Даже когда кобыла охромела, Сабрина легкомысленно посчитала, что сумеет найти дорогу из Эппингемского леса. Что ни говори, она восемнадцать лет живет в этих местах и прекрасно знает все здешние тропинки. Но теперь, когда все вехи покоятся под толстым белым покрывалом, Сабрина совершенно растерялась. Сумеет ли она сориентироваться, пока последние приметы не исчезли в снегу?

Терновый шип вонзился в красивый плащ из алого бархата, подарок дедушки на прошлое Рождество. Сабрина нагнулась, чтобы высвободить полу, и боль в груди вспыхнула с новой силой. Лающий кашель разрывал легкие, и по щекам девушки покатились ледяные слезы. Она смахнула их ладонью, и, когда зрение прояснилось, перед глазами вновь всплыло лицо Тревора с идеально вылепленными чертами. Красивое. Пожалуй, для мужчины даже чересчур красивое. Зеленые глаза под тяжелыми веками, опушенные длинными ресницами, чуть потемнели и сверкали торжеством. Недаром Элизабет все твердила, что хорошо бы дочерям унаследовать прекрасные глаза отца!

Тревор тайком последовал за --">