Диана Крымская , Соня Лемармот - Рискованный маскарад, или Все его маски (СИ)

скандала. Вторая — я хотел забыть тебя. И эта причина, поверь, была очень веская.

— Если так… — Она представила себя на месте Евы: одинокой, считающей мужа мертвым, да еще и ждущей ребенка… В этом свете согласие Генри на брак с Евой выглядел уже по-другому: как поступок человека благородного и преданного семье друга. — Если так, то, пожалуй, вас и за это нужно простить. — Она улыбнулась. — Вы образчик высоконравственности и великодушия, виконт. Вы это знаете?

— Уж если я заслужил такие похвалы, не могу не похвастаться еще одним благородным делом! — Он тоже улыбнулся.

— Говорите.

— Я спас из огня злейшего врага.

Глаза Гвен испуганно расширились:

— Аллейн?..

— О нет! — рассмеялся Генри. — Кочерга Шелтона сделала свое дело! Вот этого. — И он потрепал Пум-Пуфа за ухо. Песик довольно засопел. — Мы теперь лучшие друзья. Так что разлучить нас, баронесса Финчли, не в ваших силах. Мужская дружба — это святое!

— Придется покориться необходимости, — вздохнула Гвен, спуская Пум-Пуфа с рук. Он тут же рванул к ближайшему кусту. — Если вы дороги моему Пуфику, я буду вынуждена тоже терпеть вас.

— Только терпеть? — Теперь, когда преграды в виде Пуфа между ними не было, Генри крепко прижал ее к себе, с радостью чувствуя, как она обвивает его плечи руками.

— Поживем — увидим… — Она запрокинула голову, подставляя ему губы, и он внял призыву, прильнув к ним в пьянящем поцелуе…

Стоявшая за деревом Джейн, созерцавшая с начала до конца эту сцену примирения, тихо хмыкнула и потерла нос.

— Ну вот, опять у меня будет эта же хозяйка! — пожаловалась она подбежавшему к ней Пум-Пуфу. — Видать, судьба у меня такая незавидная. Одна надежда — мой виконт ее научит хорошим манерам да покажет, как вести себя с честной прислугой… Пойдем, Пуфик, им еще долго до тебя не будет дела! — И они с песиком отправились к замку.

ЭПИЛОГ

— Любовь моя, давай я принесу тебе шаль. Еще рано, и ветер прохладный.

Гвен, сидящая в шезлонге, улыбнулась. Муж, неслышно ступая по песку, подошел к ней сзади и положил ей руки на плечи.

— Не надо, Генри. Совсем не холодно. И, Боже мой, как же здесь хорошо! Это самое чудесное место на свете. Тишина, покой, только шум волн и крики чаек…

Но он не отходил, уткнулся лицом ей в макушку и прошептал:

— Не простудись. Не забывай, ты должна теперь думать не только о себе.

— Не забуду, — тоже шепотом ответила Гвен, поворачивая к нему голову и встречаясь взглядом с его глазами, полными нежности и доброты.

Но тут эту идиллическую сцену прервал стук копыт нескольких лошадей. Глаза Генри стали темнеть, как всегда, когда что-то его злило. Затем он отошел к кромке воды и посмотрел вверх. Над скалой, под которой, в укромном месте, расположились виконт и виконтесса Мандервиль, остановилась карета, рядом с которой гарцевал на лошади всадник.

Гвен встала, и верный Пум-Пуф, лежащий у ее ног, тоже вскочил. Она присоединилась к мужу, и они оба начали наблюдать за экипажем.

— Ну вот, я, кажется, сглазила, — с принужденным смехом произнесла Гвен. — Кто-то приметил наше место!

Генри выпрямился и скрестил руки на груди:

— Ну уж нет! Кто бы это ни был, — здесь ему делать нечего! Берег большой! Так что пусть убирается ко всем чертям!

— Генри! — мягко упрекнула его Гвен, хотя в глубине души совершенно разделяла его возмущение и гнев.

Это было их тайное место, найденное Генри четыре года назад. Они приезжали в Бат обычно на месяц, но общий пляж, кишащий прогуливающимися и принимающими ванны, их не привлекал. Им хотелось уединения и покоя, и вот однажды Генри, совершавший верховую прогулку вдоль берега, нашел этот милый уголок под скалой. С тех пор они ежедневно в хорошую погоду приезжали сюда с утра, отсылали Джозефа с каретой в город, и уезжали обычно только на закате. И вот — их мир и покой нарушены какими-то незваными пришельцами!..

— Может быть, проезжающие просто захотели полюбоваться красивым видом, и сейчас уедут, — с надеждой произнесла виконтесса. Но тут, вопреки ее горячим ожиданиям, всадник спешился и направился к карете. Он распахнул дверцу и протянул руку кому-то в экипаже.

--">