Линда Фрэнсис Ли - Гордая и непреклонная

в который раз прочитала броский заголовок, который ей никак не удавалось выбросить из головы:

СЫНУ ИЗВЕСТНОГО ВЛИЯТЕЛЬНОГО ЛИЦА ПРЕДЪЯВЛЕНО ОБВИНЕНИЕ В УБИЙСТВЕ

Она вырезала эту заметку из газеты еще на прошлой неделе, хотя сама не могла объяснить, зачем. За те короткие девять месяцев, что она занималась адвокатской практикой, Элис сумела завоевать себе некоторую известность, выступая защитником в небольших, но запутанных судебных делах. Несмотря на то, что на данном этапе карьеры ей казалось неразумным выступать защитником по обвинению в убийстве, это было настоящее серьезное дело, о котором она давно мечтала.

Задумчиво постукивая пальцем по бумаге, она принялась читать:

«Лукасу Хоторну, сыну Брэдфорда Хоторна, одного из самых известных граждан нашего города, предъявлено обвинение в убийстве Люсиль Руж, куртизанки, которая была обнаружена мертвой в переулке Бикман рано утром в воскресенье. После своего ареста во вторник днем Хоторн был освобожден под залог в пятьсот долларов.

Лукас Хоторн, которого все также знают как владельца пользующегося дурной славой мужского клуба «Найтингейл-Гейт», в настоящее время избегает общения с журналистами. Старший из сыновей Хоторна, Грейсон, заявил в самых сильных выражениях, что убежден в невиновности брата. Средний сын, Мэтью, по нашим сведениям, вскоре должен вернуться в Бостон из Африки. Для нас явилось полной неожиданностью, что Брэдфорд Хоторн, уважаемый глава семейства, наотрез отказался давать какие-либо комментарии по поводу случившегося».

Братья Хоторн были хорошо известны всему Бостону. Будучи детьми властного, деспотичного отца, они, даже став взрослыми, по-прежнему держались обособленно. По слухам, все трое были сказочно богаты, невероятно красивы и на редкость высокомерны.

Лукас Хоторн, как уже приходилось слышать Элис, отличался самым необузданным нравом, а сверх того такой красотой и обаянием, что каждый раз, когда он являлся в суд для предварительных показаний, женщины рядами выстраивались вдоль лестницы, чтобы взглянуть на него. Элис также слышала о том, что, когда он поднимался по гранитным ступенькам, они пытались дотронуться до его одежды и разражались громкими рыданиями, едва он исчезал за толстыми дубовыми дверями. Ей было совершенно непонятно такое отношение к человеку, официально обвиняемому в убийстве.

Ни для кого не составляло тайны, что Лукас был младшим отпрыском весьма благородного семейства, который, похоже, получал удовольствие, играя роль паршивой овцы в стаде. Вряд ли чопорные и благовоспитанные бостонцы станут благоволить к человеку, который открыто смеялся над принятыми в обществе условностями, – тем более ее отец, самый удачливый из всех окружных прокуроров в Содружестве Массачусетс^[1]. Ни одна живая душа за сто миль в округе не посмела бы перейти дорогу Уокеру Кендаллу. За то время, что он провел на посту государственного обвинителя, у него на счету было гораздо больше выигранных дел, чем проигранных.

Элис сочувствовала несчастному, которому придется защищать Лукаса Хоторна. Еще никому не удавалось выстоять в суде против ее отца. Впрочем, несмотря на то, что она до сих пор лично не встречалась ни с кем из семейства Хоторн, Элис не сомневалась, что, принимая во внимание их имя и состояние, не говоря уже о том, что Грейсон Хоторн считался одним из лучших адвокатов в городе, схватка будет жаркой. Движимая невольным любопытством, она решила выяснить у отца, что ему известно об этом деле, когда в полдень они встретятся за ленчем в «Локе-обер»^[2].

Резкий стук в дверь вывел ее из задумчивости. Она удивилась, заметив за матовым стеклом очертания чьей-то рослой фигуры.

Статья тут же была забыта. Несмотря на то что Элис успешно выступала в суде в качестве защитника, она предоставляла свои услуги почти даром. Как начинающий адвокат, к тому же женщина, она не могла рассчитывать на то, что клиенты будут сами стучаться в ее двери. Конечно, со временем ее репутация упрочится, но если в самом ближайшем времени она не начнет получать приличные гонорары, ей придется закрыть контору – одной солидной репутации недостаточно для того, чтобы оплачивать счета.

– Войдите! – ответила она самым деловым тоном, на какой была способна, поспешно утерев пот со лба, после чего схватила папку с бумагами, делая вид, будто занята.

Дверь открылась, и в проеме показался незнакомый мужчина. От одного его вида у нее перехватило --">