Константин Волошин - Месть старухи (СИ)

препятствий тебе в твоём благородном стремлении общаться с дочерью! – Хуан повернулся с девочке. – Тала, пойди поблагодари мать за столь радостное сообщение. Иди, прошу тебя!

Мунтала долго молча дулась, не поднимая головы. Затем всё же неохотно сползла со стула и неловко, с опаской подошла к Габриэле.

– Ну же, Тала! Скажи что-нибудь матери! – Хуан неторопливо поднялся со своего места и приблизился к девочке, подтолкнув легонько к Габриэле.

Та в молчании сделала шаг и замерла в ожидании, так и не проронив ни слова. Габриэла осторожно опустила ладонь на голову дочери, ощутив, как та слегка вздрогнула, словно уменьшилась в размере.

– Успокойся, Тала! – наконец проговорила Габриэла надтреснутым голосом. – Я не обижу тебя. Ведь я так виновата перед тобой! Прости, если сможешь! Я обещаю не сильно докучать тебе и постоянно заботиться о тебе. Скоро я уеду, но обещаю месяца через два навестить тебя. Ты согласна?

Девочка по-прежнему молчала, так и не подняв голову и не взглянув на мать, лишь мельком взглянула на Миру. В глазах промелькнула мольба избавить её от мучений этой сцены.

– Иди ко мне, Тала! – протянула руки Мира и девочка опрометью бросилась в объятия названной мамы. Слёзы хлынули из глаз, тельце судорожно вздрагивало от рыданий, а Мира гладила её голову, запускала пальцы в волнистые волосы, пропуская их с видимым удовольствием. – Ну перестань, доченька! Твоя настоящая мать оказалась совсем не такая плохая, как ты могла думать.

– Ты меня любишь, мамочка? – сквозь слёзы прошептали бледные губы Мунталы, устремив заплаканные глаза в глаза Миры.

– Конечно, моя ласточка! Успокойся и побеги обрадуй Луиситу. Она ведь с нетерпением ждёт этой вести, беги! – Мира подтолкнула ожившую и повеселевшую девочку.

Мунтала молнией блеснула глазами в сторону Габриэлы и умчалась за дверь.

– Габриэла! Ты заметила, как она стрельнула в твою сторону глазёнками? – Хуан весело посмотрел на каменное лицо гостьи. – У тебя есть надежда, должен тебе заметить. Молись – и всё сбудется, Габи!

– Ты так считаешь, Хуан? – оживилась Габриэла. Она посмотрела на Миру, но та успела отвести глаза. – Это многое для меня значит, Хуан.

– По такому знаменательному событию и поводу можно и вечер созвать! Пригласим гостей, устроим праздник! – Хуан радостно обвёл глазами сидящих женщин, ища поддержки и одобрения. – Что скажете, сеньоры?

Женщины украдкой переглянулись и молча кивнули в знак согласия. Слова застряли у них в горле от переполнивших их чувств. Они были слишком возбуждены, чтобы заговорить.

Конец второй книги

Мариуполь, 2000 г.

--">