Алёна Кручко - Испытание весной

Алёна Кручко Менталисты и Тайная Канцелярия Испытание весной

ГЛАВА 1, в которой Женя тоскует по елкам и мандаринам

Женя сидела в библиотеке над листом писчей бумаги и местным календарем, сопоставляя здешние даты с домашними. Не то чтобы ее очень уж интересовало, на какое число декабря или января приходится Зимний перелом, а вот знать дату собственного дня рождения было бы неплохо.

Но, наверное, из-за Зимнего перелома, который был вообще-то не праздником, а всего-то «магически значимым днем», первым делом Женя посчитала, когда здесь наступает Новый год. Оказалось — всего через неделю, и эта новость отчего-то ее огорчила.

Хотя почему — «отчего-то». Причина собственной внезапной грусти была Жене вполне ясна: Новый год она любила. Елочные базары, мандарины, бесконечное буханье петард на улице, собственноручно наряженная сосенка, огромная кастрюля оливье — все это создавало по-настоящему праздничное настроение. Вот, казалось бы, что Новый год, что день рождения, смысл один — еще один год прошел. Но в день рождения на Женю накатывала хандра, жизнь казалась глобально неудавшейся, а будущее виделось таким же унылым, как настоящее. А под наряженной, сверкающей блестящими боками шариков, серебристым дождиком и огоньками гирлянд елочкой, под бой курантов и шампанское, вспоминалось все лучшее, что случилось в уходящем году, и верилось, что дальше будет еще лучше.

Теперь ничего этого у нее не будет. Один год станет сменяться другим без всяких видимых рубежей, без той атмосферы всеобщего легкого сумасшествия, которая заставляет думать о лучшем, без обмена открытками и подарками, без конфет, мандаринов и запаха хвои. Хотя, ладно уж, конфеты и запах хвои можно обеспечить себе и здесь, но ведь этого мало!

Почти машинально Женя рисовала на исписанном датами листе еловую ветку, украшенную шариками.

Новый год здесь не отмечали. В этом мире отношение к праздникам вообще было на удивление не праздничным, деловито-прагматичным. Или это не в мире, а у «дядюшки», для которого праздники вечно оборачивались лишней работой и проблемами? Все же начальник Тайной Канцелярии — не та должность, на которой можно спокойно попивать вино, отмечая очередную дату. Куда чаще ему приходится разгребать последствия чужой выпивки.

«Профдеформация у мужика во все поля», — Женя улыбнулась, вспомнив собственное здесь появление, как раз в самый разгар праздника. Граф фор Циррент, разумеется, коротал тогда ночь на работе, был страшно раздражен, и непонятное появление девушки из другого мира встретил как неизбежное зло. Даже, кажется, не удивился, хотя ей сразу объяснил, что дело это совершенно невозможное и невероятное.

Ну вот, она уже может улыбаться, думая о своем здесь появлении. Хотя за это спасибо графу, конечно. И тетушке Гелли, самой замечательной из тетушек. И еще одной тетушке, Цинни. Даже Ларку! Но ведь если бы не граф фор Циррент с его идеей объявить девушку из другого мира своей чудом нашедшейся племянницей, не было бы и остальных. И пусть граф придумал это вовсе не из абстрактного человеколюбия или жалости к Жене, а желая заполучить ее для Тайной Канцелярии — она не против! Ей ведь уже не шестнадцать лет, а почти двадцать пять, и во взаимную выгоду поверить проще, чем в бесплатный сыр. Бесплатный сыр — он известно где!

А ей повезло. Ее приняли здесь, дали дом и семью — и отличную семью! Придумали достоверное — или просто непроверяемое? — прошлое. А взамен всего-то и просят, что делиться сведениями о своем мире, ну и помочь при случае графу в его делах. Да всегда пожалуйста! Ей и самой ведь интересно.

— Чем занимаешься?

Женя подняла голову. Надо же, думала о графе и не заметила, как он вошел!

— Доброе утро, дядюшка, не знала, что вы сегодня дома. Ничем особенным. Высчитывала, когда у меня день рождения.

— И когда же? — граф подошел, заглянул в исчерканный листок.

— Еще совсем не скоро, да и ладно, не люблю его отмечать. Зато Новый год всего через семь дней. Мой любимый праздник.

Новый год — среди зимы? Когда природа спит, ночи длинны, а дни коротки и сумрачны, когда луна светит, кажется, чаще и ярче солнца? Трудно было даже представить такую ерунду. Испокон веков наступление нового года считалось от Весеннего перелома, когда пробуждается природа и настает время любить.

— Странный все же у вас мир, — граф фор Циррент покачал головой. — Что за праздник в столь --">