Екатерина Н Севастьянова - Магия вне закона

назад, но кажется, что прошла нескончаемая вечность. К тому же условия заключения для нас ничем не отличались: одна и та же камера на двоих, одна и та же еда, одно и то же расписание. Только срок заключения для каждой из нас был разным. Сандра выйдет на свободу через две недели, навсегда покинув стены этой проклятой Обители, ведь в отличие от меня ее обвинили в воровстве, а не в убийстве верховного мага и представителя конгресса в одном лице.

— Я буду приходить к тебе постоянно, — видимо заметив, как на моем лице отразились мрачные тени, пообещала она, тоже спрыгивая с кровати и порывисто обнимая меня за плечи. — Каждую неделю! Я еще успею тебе надоесть, и ты будешь умолять меня оставить тебя в покое. Вот увидишь! Я найду лучшего адвоката, чтобы тебя вытащить! Только придется немного подождать, у меня пока нет денег, но скоро все наладится. Обещаю! Сэм поможет устроиться на работу.

Я с улыбкой закивала, в то время как на душе разрасталась черная дыра. Весь этот год Сандра поддерживала меня, так же как и я ее. Что будет, когда она уйдет? Сколько времени я смогу просидеть здесь в полной изоляции? И что со мной сделают стражи?

— Тэсия Рейтли! — по железной двери неожиданно ударили кулаком. Знакомый голос одного из стражей нарушил спокойную тишину. — На выход. Сейчас же. У вас есть пятнадцать минут на свидание.

Я вздрогнула.

— Свидание? Какое еще свидание? — мы с Сандрой настороженно переглянулись. За весь год у меня не было ни одного посетителя. — Свидание с кем?

Тяжелый засов с жутким скрипом медленно отъехал в сторону, приоткрывая массивную дверь тюремной камеры.

— Рейтли! — страж заглянул внутрь, нашел меня своим колючим взглядом и зарычал: — Сколько можно вас ждать? Вы идете или нет?

Ничего не понимая, я снова посмотрела на Сандру, но она лишь развела руками. Неужели ко мне кто-то пришел? Спустя год? Мама или Филипп? Я судорожно вздохнула. Больше родственников у меня нет.

— Рейтли?

— Д-да… конечно, — торопливо отозвалась я и, вытянув перед собой руки, приблизилась к стражу. — Иду!

Мои кисти тут же связали железные путы, блокируя магию.

— Кто ко мне пришел? — я споткнулась, когда страж небрежно схватил меня за плечо, вытаскивая в коридор и захлопывая массивную дверь перед лицом удивленной Сандры. — Это моя мама, да? Что она сказала? Что ей нужно?

— Рейтли!

Страж дернул за магические путы, увлекая меня в левое крыло Обители.

— Или это Филипп? — внутри что-то болезненно сжалось. Я не простила его — ни его, ни мать, но была готова с ними встретиться. — Понимаете, у меня просто больше нет родственников. Хотя есть еще бабушка, но она в Арфине. Очень далеко и…

— Замолчите, Рейтли. Вы не должны со мной разговаривать.

— Извините.

Я осеклась и послушно отвернулась, рассматривая закрытые двери тюремных камер, точно таких же камер, в одной из которых жили мы с Сандрой. Холодные небольшие помещения без перегородок с двухъярусными кроватями, узкими бойницами под потолком и компактными санузлами. Магия в крепости занимала не последнее место, и почти все, включая защитный барьер и систему охраны, управлялось посредством магии четырех основателей Обители. Но холодные камеры или отсутствие солнечного света — это не самое худшее, что может случиться с заключенными… есть вещи намного страшнее этого. Намного.

Пока мы шли по коридорам Обители, минуя женский блок, я с ужасом вспоминала первые месяцы заключения. Стражи многое себе позволяют. Обитель по праву считают самой жестокой тюрьмой трех конфедераций мира.

Я не должна была здесь выжить. Наверное, на это и был расчет, когда конгресс выбирал для меня меру наказания.

Наказание за убийство, которого я не совершала.

— У вас есть пятнадцать минут, — напомнил страж, сжимая мою руку стальной ладонью. Да-а… силы стражам не занимать. — Заходите.

Открыв железную дверь с табличкой «комната для допросов», он силой затолкнул меня внутрь и, не обращая внимания на то, что я не устояла на ногах, вышел, не забыв предусмотрительно задвинуть на двери тяжелый засов.

Я застонала. Колени в очередной раз были содраны в кровь.

— Черт! — я перекатилась на бок и медленно, не обращая внимания на то, что путы болезненно впиваются в запястья при каждом движении, встала на ноги. Снова пошатнулась, но устояла. — Вот черт!

— Если вы закончили вытирать собой пол, то, может, перейдем к делу? — уверенный голос с --">