Кира Евгеньевна Полынь - Последняя Банши. Дорога на Север

Последняя Банши. Дорога на Север Полынь Кира Евгеньевна

Глава 1

Опилки вечности.

Стертые колени противно щипали при каждом шаге. Цепи кандалов позвякивали в стенах сырой каменной темницы из которой меня вели наверх.

Когда-то красивое платье было порвано в нескольких местах и грязное настолько, что подсохшая грязь комьями падала на пол, выложенный из необработанного камня. Я с трудом представляла себе процесс расчесывания, так как некогда красивые черные пряди свалялись в ком, из которого торчал мусор и сено, что служили мне матрасом несколько недель.

- Шагай. – Толкнув меня к тяжелым дверям, презрительно бросил охранник.

«Ты бы уже давно горел в пекле, бросив на меня такой взгляд раньше» - Прошипела я про себя, но на деле просто вскинула голову, сделав шаг вперед.

Узкая лестница была освещена факелами, и отвыкшие от света глаза слезились, заставляя моргать чаще.

С каждой ступенью я прощалась с сырым и холодным казематом, обещая никогда больше сюда не вернутся. Я готова была проститься с жизнью, лишь бы сдержать данное самой себе обещание.

Меня впихнули в открывшуюся перед носом дверь наверху лестницы, и я оказалась в небольшой комнате, похожей на допросную.

- Доброй ночи. – Голос неприятно прокатился по ушам и я, гордо подняв голову, сглотнула вязкую слюну, не знавшей воды уже несколько дней.

- Если сейчас действительно ночь, то я желаю и тебе доброго времени суток.

Мужчина сидел на подобие трона, закинув одну ногу на другую, и расслабленно откинувшись рассматривал меня с победной улыбкой на губах.

Расул всегда был тщеславен и сейчас, упиваясь своей властью надо мной, кривил губы, разглядывая мои стертые коленки.

- Я вижу, судьба тебя не пожалела. Если бы ты только знала, как я обрадовался новости о том, что моя старая знакомая объявилась!

- Не сомневаюсь.

- Ну что же ты стоишь, дорогая? Присаживайся. – На острых губах скользнула отвратительно ядовитая улыбка.

Ничего кроме стола и стула, занимаемого Расулом в комнате, не было, и он неприкрыто издевался, предлагая мне сесть на пол.

- Я насиделась Расул.

- Как же мог забыть! Ты скучала по мне моя дорогая Морена?

- Мое имя давно уже звучит не так. – Скрипнув зубами я упрямо смотрела в изучающие глаза, что едва поблескивали в свете тусклых свечей.

Охранник вышел плотно закрыв за собой дверь, получив легкий кивок от хозяина.

Расул поднялся и подошел ко мне нависая с высоты своего собственного роста, заставляя меня запрокинуть голову.

- Для меня ты всегда будешь Мореной. – Он прикоснулся сухими пальцами к моему подбородку и мягко погладил кожу. – Жаль, что однажды ты выбрала не ту сторону…

- Я не принимала ничью сторону! Я осталась верна себе!

Он улыбнулся и ответил:

- Ни это ли значит, что твоя сторона была неверной?

- У меня есть путь…

- Брось! Глупости и байки! Взгляни на себя. Ты словно побитая собака, что притащили ко мне на цепи! – Он больно сжал мой подбородок, я сощурилась. – Где та прекрасная банши, что проклинала меня и умоляла дать ей еще, лежа подо мной в кровати?

- Она умерла много лет назад, Расул. Морены больше нет.

Он внимательно разглядывал мое лицо своими светло коричневыми глазами, напоминавшими о жажде в пустыне и искал хотя бы повод усомнится в моих словах.

- Мне же ничего не стоит послать отчет Великому, и сообщить что в моих руках последняя банши.

- Но ты вновь не сделаешь этого. – Я знала, чем сулит мне встреча с правителем, но моя уверенность в Расуле не была подвержена сомнениям.

- Я ненавижу тебя. – Прошептал он, закрыв глаза и придвинувшись к моему лицу. – Сейчас ты воняешь как стадо коров, грязная словно свинья из хлева, но я все равно… - Он замолчал, уткнувшись носом в мою щеку. – Я ненавижу тебя Морена.

Я закрыла глаза, вспоминая себя старую, ту которая плакала в душе и молила прижать его к себе, прикоснувшись губами на прощание. Но я не могла позволить ей сделать это.

- Морены больше нет.

Он молчал.

Я видела, как ему приходится бороться с собой. Все его мышцы напряглись, вызывая во мне желание приложить к ним ладонь, призывая к покою в моих руках, успокаивая взбудораженный ум.

- Как твое имя? – Хрипло спросил он, не отрываясь от моего лица.

- Эва.

Он хмыкнул:

- И что же в твоем понимании «вечность»?