Александра Стрельникова - По воле северных богов (СИ)

Стрельникова Александра По воле северных богов

Глава 1

— Клянусь Одином^[1]! — с раздражением рычал огромный рыжий бородач, отдирая от себя вдохновенно обнимавшую его юную девушку, почти девочку. — Я двадцать пять лет в набегах, а такую встречаю впервые. Да отцепись же, репей!

Окружавшие его сотоварищи уже начинали хохотать, когда ему наконец-то удалось оторвать руки девчонки от своей одежды, и гигант с возмущением уставился в сияющее лицо своей пленницы. Пленницы? Как бы не так!

— Вы посланы мне самим богом! — вскричала девушка, вновь порываясь обнять страшилище, которое держало ее в руках — рыжая спутавшаяся грива волос, бородища лопатой, маленькие пронзительно-голубые глазки. Плечи молотобойца и соответствующее телосложение…

Но, похоже, все это совершенно не тревожило юную англичанку. Зеленые глаза на прелестном, тонко очерченном лице сияли, а рот неудержимо расплывался в улыбке.

Бородач покачал головой и, перекинув девушку через плечо, поволок к берегу, где ждала крутобокая тридцативесельная ладья, резные штевни которой украшали разинувшие пасть драконы.

«Пусть с этой сумасшедшей разбирается Тир», — думал громадный викинг, стараясь не обращать внимания на хохот у себя за спиной.

Спустя полчаса, когда награбленное с каравана добро и оставшиеся в живых люди были погружены на корабль, гребцы взялись за тяжелые весла. Именно в это время возле странной пленницы, стоявшей на корме у левого борта, остановился человек. Девушка подняла глаза и безбоязненно уставилась на подошедшего. Перед ней стоял стройный юноша всего на полголовы выше ее. Его длинные светлые волосы с серебряным отливом трепал ветер, то же серебро стыло в широко расставленных серых глазах, опушенных густыми изогнутыми ресницами. Они да полные яркие губы и аккуратный, прекрасно очерченный подбородок могли бы украсить даже женщину, но взгляд… Лед сковывал и без того холодное серебро взора, обращенного на пленницу. Однако даже это не смогло согнать улыбку с лица девушки.

— Что тебя так веселит, дуреха? — на прекрасном английском поинтересовался норманн. — Может быть, ты не понимаешь, что тебя ждет?

— Я пока просто не готова думать о том, что со мной будет дальше. Могу лишь о том, чего избежала благодаря вам.

Темно-русые брови викинга взлетели в неприкрытом изумлении.

— Не представляю, что может быть хуже рабства.

Лицо юной девушки посерьезнело, она на мгновение задумалась, но потом, отбросив со лба темные вьющиеся пряди, решительно подняла глаза цвета мокрой листвы на замершего перед ней воина.

— Другое рабство, только пожизненное. Благословленное церковью и королем.

— То есть? — не понял собеседник.

— Меня везли, чтобы выдать замуж за самого отвратительного человека, какого когда-либо носила земля.

Губы молодого викинга искривила недоверчивая усмешка, и, заметив ее, девушка вспылила:

— Не думайте обо мне, как о глупенькой молоденькой дурочке, которая просто боится мужчин. Вы не знаете, о ком идет речь, а я… наслышана достаточно, чтобы понимать — граф Ангус Керн… — пленница запнулась, и благодаря наступившей тишине отчетливо прозвучало проклятье, сорвавшееся с уст одного из гребцов.

Норманн немедленно обернулся к нему и, прищурившись, спросил:

— Что, сэр Гай, ты, кажется, знаешь, о ком идет речь?

— Да, Тир, — коротко бросил он, и девушка с любопытством взглянула на говорившего, поняв, что перед ней соотечественник.

Первое, что ей бросилось в глаза, были цепи, которые сковывали мощные руки мужчины, размеренно двигавшие огромное шестиметровое весло. Округлив ротик в сочувственном «О!» она подняла глаза к его лицу и встретилась с ответным взглядом карих глаз. Добродушная кривоватая усмешка приподняла уголки губ гребца. Он был светловолос, как и большинство викингов, так же огромен, но бороды не носил, что позволяло оценить решительность крупного подбородка и полюбоваться ямочкой, разделявшей его надвое. Он был молод и невероятно хорош собой.

«Даже лучше Хью», — решила девушка, но тут ее отвлек норманн, которого англичанин назвал Тиром.

— И чем же так примечателен граф Керн?

— Он стар, уродлив, жаден, невероятно развратен и патологически жесток. К тому же был женат уже четырежды, и все его молоденькие жены теперь лежат в сырой земле, — как-то --">