Биби Истон - Молитва о Рейн (ЛП)

врываются внутрь.

Внезапно знамена, маркетинговая кампания – все это обретает смысл.

Сегодня 23 апреля.

И мы все умрем.

Дым, крики и хаос наполняют помещение, когда я ныряю под стол, пятясь к стене и прижимая колени к груди. Не могу дышать. Не могу моргнуть. Не могу думать. Все, что я могу сделать, это заткнуть уши и попытаться заглушить крики матерей и детей, вглядываясь в темноту.

Языки пламени поднимаются вверх по черно-красным полотнам, освещая опустошенное пространство передо мной: мебель перевернута, тела разбросаны вокруг обломков, повсюду отрубленные головы, отрезанные конечности, торсы, насаженные на ножки столов. Мои ладони перемещаются от ушей ко рту, когда я заглушаю крик.

Не позволяй им услышать тебя.

Густой черный дым начинает клубиться и вползать в мое укрытие, заставляя глаза слезиться, а горло гореть. Теперь я почти ничего не вижу за столом, и мне все труднее и труднее подавлять панику и кашель, поднимающийся в горле.

Знаю, мне нужно бежать, я должна, но мои ноги не слушаются. Остаюсь в позе эмбриона, раскачиваюсь, как ребенок и натягиваю футболку на рот и нос.

Я мысленно кричу на себя, но только голос моей матери наконец приводит мою задницу в движение: «Ты собираешься весь день сидеть дома и валяться, как твой отец, или все-таки выйдешь и попытаешься кому-нибудь помочь?» Ее ругань с сегодняшнего утра звучит в моих ушах громче, чем крики горящих, пронзенных женщин и детей вокруг меня.

Я хочу помочь. Даже если сейчас и в состоянии помочь только себе.

Положив ладони на грязный пол, я медленно опускаю колени, чтобы встать на четвереньки. Я могу это сделать. Последний вдох, и выпрямившись, готовлюсь отползти в безопасное место. Сквозь дым невозможно разглядеть выход. Делаю первый шаг – и вижу два забрызганных кровью копыта, которые останавливаются прямо передо мной. Кричу – и просыпаюсь, когда мой крик замирает. И так каждое утро происходит со мной и со всеми, с тех пор, как начались ночные кошмары.

Схватив свой мобильный телефон с зарядного устройства, я задерживаю дыхание и смотрю на дату: «апрель 20».

Выдыхаю и бросаю его обратно на тумбочку. Раньше я чувствовала такое облегчение, просыпаясь от кошмара. Тогда у меня все еще была надежда, что какой-нибудь ученый где-нибудь разберется с этим. Но все на планете уже почти год видят сны о четырех всадниках апокалипсиса, наступающего 23 апреля, и у нас до сих пор нет ответов.

Уже через несколько месяцев большинство ведущих мировых исследователей либо смирились с поражением, либо умерли от сердечных приступов, либо сошли с ума от стресса в попытке разобраться с этим. С каждым днем новости становились все хуже, уровень преступности стремительно рос, и в конце концов дикторы просто перестали вести репортажи. Не имея ни ответов, ни надежды, ни, черт возьми, даже фальшивых новостей, чтобы успокоить нас, большинство людей просто смирилось с тем, что 23 апреля наступит конец света. В их числе и я.

      Я все еще чувствую облегчение, когда просыпаюсь от кошмара, но теперь, это только потому, что не могу дождаться, когда все закончится. Еще три дня. Я должна заниматься этим дерьмом еще только три дня. Стаскиваю себя с кровати и стону, глядя на свое отражение в зеркале ванной. Растрепанные черные волосы до подбородка обрамляют мое бледное лицо, точно так же, как вчерашняя размазанная подводка очерчивает мои запавшие голубые глаза.

Что творится с моими волосами, черт возьми? Мой взгляд скользит по грязной столешнице в поисках щетки и останавливается на длинной черной косе, все еще перевязанной резинкой, лежащей в куче, рядом с пустой бутылкой кодеинового сиропа от кашля.

Вот так, Рейн (rain – дождь). Лови кайф, срезай все волосы. Действительно оригинально.

Я пытаюсь вспомнить, что произошло прошлой ночью, но нет даже размытого пятна. Все просто исчезло, как волосы, которые я подбираю и бросаю в переполненный мусорный бак по пути в душ. Нам посоветовали использовать ванны для хранения воды на случай, если снабжение нашего города будет прервано, но, как я понимаю, если мы все равно умрем, почему бы сначала не насладиться горячим душем? А под «насладиться» я подразумеваю – плакать под струей, пока вода не остынет. Вытираю полотенцем

--">