Таня Соул - Роза для герцога (СИ)

Таня Соул Роза для герцога

Глава 1

Над берегами утопающей в зелени Каринэи сиял едва народившийся месяц. Его свет мелким бисером катился по упругим бутонам роз в замковом саду.

— Умоляю, инара. Помогите. — Иссохший от горя и поседевший раньше срока мужичина склонился к ногам юной служанки, густотою каштановых волос и алостью губ не уступавшей признанным красавицам Южной половины Кресанта.

— Ну, кто сказал тебе, что я инара? — Девушка опасливо оглянулась и, не заметив поблизости наблюдателей, подхватила мужчину под руки и заставила выпрямиться.

— Я знаю. — В его потухшем взгляде вспыхнул огонь надежды. — Это вы тогда помогли Сатэйре. Это вы… Помогите и мне, прошу!

Розалин — простая служанка в замке герцога Каринэйского, крестьянская дочь, осмелившаяся уехать в столицу. Её дар целителя — насмешка судьбы, не больше. У неё не было учителей, её не мучил жар амбиций. Ей хотелось простого счастья и спокойствия, но даже об этом теперь нельзя и помыслить. Нескончаемый поток нуждающихся заставлял её вздрагивать при виде незнакомцев, а огонь феодальной войны, охватившей Кресант, поселил в её сердце грызущий страх.

— Тише. — Её голос был строг. — Я помогу тебе.

Пусть душа Розалин и преисполнена добра, но помогала людям она совсем не поэтому. Ёе дар жёг и выкручивал руки, стоило ей отказать кому-то в помощи. Сочувствие поневоле — её удел.

Она положила уже горящую бледно-зелёным светом ладонь на грудь седовласого мужчины:

— Твоё имя.

— Вейрон.

Он склонил голову в почтении: после иссыхания Северного и Южного источников целители рождались только в чистокровных родах. Их почитали и ценили, а их помощь обходилась кресантийцам в копеечку. Но недавно по Каринэе расползлись слухи о новой инаре, избранной Южным источником безродной служанке, не берущей плату. И не было ни одного просящего, кому бы она отказала.

Свет её исцеляющей ладони проник сквозь одежду и коснулся тела мужчины, и в душе его начало разливаться спокойствие. Инары лечили совсем иначе нежели родовитые целители. Их дар облегчал душевные муки и возвращал людям радость, в темноту безнадёжности он приносил свет.

Слёзы облегчения и радости наполнили глаза Вейрона и сами собою проложили дорогу по иссушенным ветром щекам.

— Пусть сила источника питает вас вечно, инара. — Мужчина дрожащей рукой поднёс тыльную сторону её ладони к своему склонённому лбу в знак неоплатного долга и высшего почтения.

— Так и будет, — ответила Розалин обречённо.

Этот дар продолжит истязать её до самой смерти.

Когда благодарный Вейрон скрылся за поворотом усыпанной гравием и обрамлённой розовыми кустами дорожки, сзади послышалась тихая поступь. Сердце Розалин больно ударилось о грудную клетку, и в глазах помутилось от страха. Её увидели.

Она медленно обернулась, и лунный свет игриво скользнул по волнистой глади её каштановых волос. Позади неё стоял герцог Тэнайский. Сухой и уверенной, присущей лишь северянам походкой в три шага он пересёк разделявшую их пару метров и молча сжал правую руку Розалин между своими горячими ладонями.

— Помоги и мне, инара.

Высокомерный и жестокий северянин, пославший свои войска к южным берегам Кресанта, просил помощи у побеждённой южанки. Розалин отдёрнула руку. Его прикосновения оставляли на коже отвратительно-грязные отпечатки. И даже потерев ладонь о подол, она не смогла избавиться от тошнотворного ощущения.

— Думаете, я не знаю кто вы такой?

Её наполненный презрением взгляд скользнул по покрытым щетиной, слегка впалым щекам, задержался на дрогнувших в насмешливой улыбке губах и встретился с зелёными глазами завоевателя Каринэи.

— Вы пили нашу кровь и купались в наших слезах. — Розалин гордо расправила плечи, её подборок приподнялся, а взгляд заледенел. — А теперь заявились в замок и требуете денег у обескровленных каринэйцев… Я желаю вам и вашему северу сгинуть в очистительном огне источников!

— Ты забываешься, инара. Твоя жизнь и жизни твоих любимых каринэйцев принадлежат мне.

— Так и берите эти жизни! Вы же за ними приплыли. А помощи моей вы не дождётесь.

— Это твоё последнее слово?

Ей хотелось излить на него всю боль за родные земли, весь яд, которым страх пропитал её сердце, но она ничего больше не добавила к своим словам.

Когда сильные --">