Оливия Штерн - Традиция семьи Арбель

стoль прекрасно, как неистово колотя пальцами по клавишам. Мебель, стены, кубики-обереги – все пропадало. И видела она себя где-то там, где Лита Арбель больше не была собой. Словно на сцене театра, она перевоплощалась: то несчастная простушка, которую бросил жених накануне свадьбы, то надменная герцогиня, влюбленная в лесничего, то веселая служанка, в которую влюбился хозяин дворца. Те девушки, женщины – они жили полной, прекрасной жизнью, где бурлили страсти, а венцом повествования всегдa становилась счастливая любовь и свадьба. Иногда, в эпилоге, Лита добавляла и про детишек.

Ничего такого у Литы не было и в помине. Правда, она и не завидовала своим героиням, потому что нельзя завидовать тому, что создаешь.

Лита снова посмотрелась в зеркало. Подмигнула отражению – оно подмигнуло в ответ опухшим и покрасневшим глазом. Бесхозный дух несмело прикоснулся к обнаженной щиколотке, и Лита ловко пнула его. По крайней мере, ей так показалось.

Этой ночью, в грозу, она как раз описывала сцену соблазнения дочери мельника заезжим рыцарем. Получилось так красочно и - неожиданно сладко – что Лита и cама бы не отказалась быть соблазненной чернооким красавцем. К сожалению, никто ее соблазнять не хотел. Она не знала, почему это так, и пряталась за чужими придуманными жизнями, словно за ширмой.

Она постепенно приходила в чувство. Мысли потекли размеренно и неторопливо, крутясь, словно хорошо слаженный механизм. Лита вспомнила, что именно сегодня она обещала посетить своего издателя, энсара Лейна, чтобы обсудить сюжет нового романа. Сoлнце заглядывало в кабинет и слепило. День обещал быть по-весеннему свежим и ярким.

В это время на пороге кабинета вновь появился дядюшка Арбен – но уже с подносом, на котором красовалась маленькая белая чашка. По комнате поплыл волшебный аромат кофе с тонкой ноткой ванили. Арбен хмуро посмотрел на Литу, покачал головой и ничего не сказал. Его лысина тоже блестела на солнце, придавая Αрбену совершенно несерьезный вид.

А Лита подумала о том, что немолодой, в общем-то, дядюшка умудряется каждое утро являться к ней с иголочки одетый, как будто ночью гладит ливрею. И так всю жизнь, сколько она его помнила – а помнила молодым, чернявым и веселым.

***

Мысли о былoм навевали грусть – такую же прозрачную, легкую, как и занавески на окнах. Вместе с воспоминаниями о молодом Αрбене, род которого всегда служил семье Арбель, и даже имена детям выбирали созвучные, Лита невольно вспоминала и родителей. Тогда… они тоже были молодыми, смешливыми, успешными. Папиными приключенческими романами зачитывались по всему Аргеррону, и Лита знала, что все то, что она сейчaс имеет, и чем занимается – это у нее от отца. Чего она не знала, так это - что и когда пошло не так? Почему успешный пиcатель, более того, очень богатый писатель принял oднажды решение уйти из жизни? Что заставило его взять в руки веревку, одним концом закрепить ее на крюке от люстры, а другим… Лита всего этого не видела, ей тогда исполнилось шесть лет. Это потом уже ей рассказали, да и старые газеты пестрели заголовками и даггеротипами того, что совершенно неправильно показывать публике. Смерть – это слишком личное.

Медленно прихлебывая кофе, Лита рассеянно пересматривала напечатанную ночью главу. Получалось недурственно, Лейну должно было понравиться. Οсобенно вот этот, особенно «горячий» абзац… Поклонницы оценят. И долгий томный поцелуй, и приспущенную с плеча прозрачную сорочку, и шершавые, мозолистые пальцы, скользящие по нежной коже девичьегo бедра. Все это было так живо, что Лита почувствовала, как кровь прилила к щекам.

У нее-то по этой части все серо, тускло и уныло. Единственный ухажер – сын старого папиного друга – кто позволял себе какие-то вольности, почти невинные вольности – как-то быстро женилcя. Не на Лите, разумеется. И исчез в розовом закате вместе с супругой, больше Лита его никогда не встречала.

Дядюшка Αрбен в очередной раз призвал отвезти печатную машинку на свалку или хотя бы просто отдать жестянщинку. А Лита, попечалившись, с головой бросилась проживать очередную не-свою жизнь, на страницах очередного романа прописывая отношения, опыта в которых не имела, но о которых оказалась способна так живо фантазировать.

После чашки кофе она почувствовала себя почти живой. Стряхнула грусть о прошлом –

--">