Алексеева Валерия - Мой непокорный вампир (СИ)

Часть 1

Не смейтесь. Это был именно бал — с костюмами, шикарными платьями — и масками, скрывающими лица, дающими то чувство безопасности, что стоит за многими ужасными поступками…

Я веселилась, одинаково опьяненная вином и всеобщей атмосферой безмятежности, безнаказанности, анонимности. Я делала колкие замечания женщинам и опасно флиртовала с мужчинами, делая им пошлейшие намеки. Ведь я знала, что этот бал — особенный. В полночь, когда пробьют огромные часы на стене бального зала, мы не снимем маски, о нет. Мы набросим черные плащи, скрывая платья и костюмы, надвинем капюшоны на лица, пряча лихорадочные блеск глаз — и разъедемся на такси, каждый — в свою сторону, каждый — в одиночестве.

Ведь таковы были Правила. А те, кто нарушает правила, больше не возвращаются на бал.

Конечно, уезжали не все. Многие поднимались наверх. Я слышала, там были отдельные комнаты, погруженные в полную тьму — даже там полагалось сохранять анонимность. Я видела, как женщины уводили кавалеров по лестнице, и до гостей доносился их затихающий вдали смех — низкий, чувственный, возбуждающий. Или мужчина уносил на руках очарованную красотку, полностью попавшую во власть его чар. Иногда это были не пары, а тройки… Здесь было возможно все. Ведь все, что происходит на Балу, остается на Балу…

Мне никогда не хотелось присоединиться к ним.

Я ни разу не заходила дальше флирта — пусть и горячего, дерзкого, кружащего голову. Дожидалась полуночи в зале, кружась в танцах, болтая, смеясь — но избегая даже малейших прикосновений. И тенью ускользала от навязчивых поклонников, скрывшись в бархатных объятьях плаща. Возвращалась домой — пылающая, неудовлетворенная… нетронутая. Всегда.

Поэтому я вот уже пятый сезон получала приглашение на Бал — в числе немногих избранных.

Могла ли я знать, как всегда, выбирая белоснежное платье невесты в качестве маскарадного костюма, что этот раз изменит все?

Часть 2

Все началось как обычно.

Я сбросила на руки дворецкому мой плащ, взяла бокал с розовым шампанским и тут же была окружена мужчинами. Маска скрывала мое лицо, парик изображал шикарные белокурые волосы, собранные в высокую прическу, украшенную сверкающими в лучах света стразами, а платье с корсетом делало мою и без того прекрасную фигуру безупречной. Кто мог устоять? Сверкая зелеными линзами в прорезях атласной маски, я отвечала всем кавалерам без исключения, даря каждому из них надежду, которую я не собиралась исполнять.

Но спустя три танца и несчетное количество бокалов я почувствовала себя дурно. Такое со мной случалось впервые — я была опытной тусовщицей, умевшей пить не хуже любого мужика, и дурнота от алкоголя была для меня непривычна. Окинув взглядом залу, я поборола подступающую тошноту и смогла сфокусировать взгляд на двери, прятавшейся среди высоких панорамных окон — она вела на балкон. Не без труда добравшись до нее, я выскочила на улицу, резко вдыхая свежий морозный воздух — начало ноября в этом году выдалось на редкость холодным, словно не осень на дворе, а самая настоящая зима.

От мороза по телу побежали мурашки — мое открытое платье с глубоким декольте совершенно не защищало меня от ледяного ветра, как и атласные перчатки, тончайшие чулки и лаковые туфельки на шпильках. Но я не спешила уходить, чувствуя, как постепенно от чистого воздуха проясняется в голове и отступает дурнота. Я взялась за перила и осмотрелась — балкон выходил прямо на лес и казалось, что снаружи нет ни единой живой души — вся жизнь сосредоточилась внутри, в душной бальной зале, где толпились разодетые люди. А здесь была лишь я, снег и темный, непроницаемый лес, едва-едва освещенный по краю светом из окон и слабым светом звезд — ночь была совершенно безлунной.

Не знаю даже, что произошло первым — услышала ли я вкрадчивый, чуть хрипловатый шепот прямо у своего уха, или почувствовала, как пиджак укутывает мои плечи?

— Ты совсем замерзла, милая. Позволь мне тебя согреть?

Но это была не просьба. Это была мольба, словно умирающий от жажды просит глоток воды. Это был приказ, словно повелитель обращается к нижайшему из своих рабов. Это был голос, ради которого я готова была умереть — стоило ему лишь сказать.

Без слов, без сопротивления, без мыслей я тут же подалась назад, в объятия этого странного незнакомца, чувствуя, как сильные руки обхватывают --">