Евгения Преображенская - Проклятие черного единорога. Часть вторая

ничем не выдав замешательства.

Удивляться сейчас должен был не он, а заключённый, впервые за долгие годы увидевший живого человека. Однако всё вышло наоборот. Гварджи Оард несколько опешил. Он и вправду принёс с собой бутылку коньяка, чтобы напомнить узнику о наслаждениях, ждущих его на свободе.

— В честь чего же такой праздник? — вопросом на вопрос ответил Лу̀ко Ло̀бо.

Грязный и тощий, как бродячая собака, седой, словно лунь, но сохранивший гордую осанку, наёмник вышел из тени и прищурился. Солнце, скупым столпом падавшее из световой шахты, было ему не в радость.

— А-а… — догадался он. — Амнистия никак?

— В порядке исключения, — вымолвил Гварджи Оард. — Если я так решу.

— Но-о? — протяжный рык вырвался из вонючей пасти того, кого прозвали Бешеным Волком.

Капитан извлёк из кармана сложенный лист и аккуратно развернул его. На бумаге блеснул длинный светлый волос. Это была единственная улика, которую ему удалось обнаружить на месте убийства министра безопасности.

— Что скажешь?

Луко Лобо медленно приблизился и склонил голову. Поглядывая исподлобья на стража порядка, он повёл носом.

— Цветы… — пропел он с придыханием. — Лимо-он… Жасми-ин…

— Эльф? — резко спросил Оард.

— Не-ет, — прошипел заключённый. — Челове-ек. Девица. Молодая и…

Он вскинул голову. Его бледно-серые глаза неприятно блеснули, и капитан инстинктивно отшатнулся. Да, пятнадцать лет заключения свели бы с ума кого угодно. Но мог ли он Гварджи Оард, проработавший на королевской службе ровно в два раза дольше, использовать это сумасшествие во благо закона? Возможно ли было натравить одно чудовище на другое?

Оард достал бутылку коньяка и осторожно протянул её заключённому, как будто отдавая кость больной заразной собаке. Луко схватил бутылку, откупорил и сначала принялся обнюхивать горлышко. Облизнувшись, он сделал первый глоток. Затем снова. И принялся пить янтарную жидкость с такой жадностью, что Оарду стало не по себе.

— Что ещё? — спешно бросил он, пока его собеседник ещё был способен ворочать языком.

— А-а? — заключённый оторвался от нектара и недовольно глянул на капитана.

— Девица, — напомнил полицейский.

— Девка, — ухмыльнулся Луко. — С мужиком была накануне…

На этот раз Гварджи Оард уже не сумел сдержать удивления. Как мог обычный человек узнать такие подробности по одному только запаху?!

— Брешешь… — поморщился полицейский.

— …А что с девкой? — напомнил ему Луко и, облизнувшись, снова прильнул губами к бутылке.

— Есть у нас ещё одна камера, — медленно проговорил Оард. — Мы называем её «колодец». Колодец очень узкий и расположен так глубоко, что свет до него не доходит…

— Не надо пугать меня, королевский служка, — фыркнул заключённый, брызнув орехово-ванильной слюной.

— А я и не пугаю, — скупо улыбнулся капитан. — Колодец дожидается девку, а тебя — амнистия. Если приведёшь её, конечно, — живой. Впрочем, мёртвой — тоже можно. Не обижусь.

— Э-э, — вздохнул Луко, с сожалением стряхивая себе на язык последнюю каплю коньяка. — Ты хочешь, чтобы я, дикий волк — и помогал самторийскому псу?

— Да, — глухо ответил Оард. — Мне нужна твоя помощь…

— Слышу отчаянье в твоём голосе, — мерзко улыбнулся захмелевший преступник. — Интересно, что за зверь такой твоя сучка?

— Сумеречная лиса.

Капитан полиции пристально глянул на заключённого. Нет, не показалось, в глазах Луко промелькнуло холодное пламя ненависти.

— Тебе ведь известно, кто такие сумеречные лисы, верно? — победно усмехнулся Оард.

Его собеседник вдруг зашипел и отвернулся, не то глубоко задумавшись, не то потеряв всякий интерес к разговору.

— Поможешь мне и проваливай из королевства ко всем хренам… — немного выждав, предложил полицейский.

— Согласен… — раздался глухой ответ.

— Сумеешь взять след?

— Ага…

— А на тропу, — капитан понизил голос, — не забыл, как выходить? Серый волк…

Не говоря ни слова, заключённый сделал шаг в тень и растворился в сумрачной части камеры, словно бы его и не было здесь вовсе. Растворился, но далеко не ушёл, ибо камера была опутана аурами магов-мстителей. Тень же, в которой спрятался узник, никуда не вела. Она была рукотворной и плоской, плащ-невидимка — не более.

— Славно, — одобрил Оард. — В таком случае добро пожаловать в нашу самторийскую стаю, вингенс Луко Лобо.

--">