Линси Сэндс - На высоте в милю с вампиром

Линси Сэндс На высоте в милю с вампиром

Глава 1

Куинн вырвалась из глубокого сна и оказалась в мире шума и хаоса. Дрожа, она растерянно огляделась, пытаясь понять, как может быть так холодно в середине лета, и что происходит, откуда этот визг и крики вокруг нее. Сначала было непросто разобраться. Сильный ветер хлестал ее, перехватывая дыхание, заставляя волосы трепетать и хлестать вокруг лица, периодически закрывая обзор. Между включением и выключением света она уловила краткие образы сидений и маленьких столиков, а также более мелкие незакрепленные предметы, летящие во все стороны. . а затем, в краткий миг света и без волос на глазах, она заметила кофейную чашку, летящую к ее голове.

Куинн инстинктивно отклонилась в сторону на своем сиденье и отвернулась, чтобы избежать предмета. Именно тогда она заметила женщин в креслах через проход от нее. Рослые Амазонки, обе кричали и отчаянно хватались за подлокотники, их широко распахнутые глаза смотрели на что-то впереди и чуть ниже. Этого зрелища было достаточно, чтобы подтолкнуть ее память, и Куинн вспомнила, что летела на самолете из Италии в Канаду. Она повернула голову, чтобы посмотреть, на что с таким ужасом смотрят женщины, и ее собственные глаза тут же расширились от ужаса. Они смотрели на дыру размером с квадратный фут в боку самолета. Какая-то часть ее разума поняла, что их высота и это отверстие были источником холодного, жесткого ветра, кружащегося внутри кабины, но больше всего ее беспокоило именно расположение отверстия. Оно было над сиденьями вдоль стены, вероятно, разбитое окно. Самолет почти пикировал, приближаясь к земле.

Как она это пропустила? Едва этот вопрос пронесся в ее мыслях, как что-то врезалось ей в голову. Удивленное рычание боли сорвалось с губ Куинн, и ее рука уже двинулась к больному участку на голове, но второй удар неизвестного предмета заставил ее отказаться от этого и просто наклониться вперед, в укрытие, обеспечиваемое спинками сидений. Она наклонилась, пока ее грудь не уперлась в колени, и она не уставилась в устланный ковром пол, а затем закрыла затылок руками. Это было то, что бортпроводники всегда говорили делать во время показа как вести себя в чрезвычайной ситуации в начале каждого полета, и это казалось самым разумным поступком сейчас.

Куинн едва закончила занимать позицию, когда услышала звук, похожий на запуск двигателя. Только тогда она поняла, что звука не было, когда она проснулась. Самолет начал выравниваться, как будто пилоты пытались вывести его из пике. Она поймала себя на том, что задерживает дыхание и с тревогой прислушивается к мотору. При взлете он звучал по другому. Равномерный гул теперь больше походил на заикающийся кашель, подумала она, а затем ее дыхание превратилось в нечто среднее между стоном и вздохом, когда по самолету прокатилась сильная дрожь. Это сопровождалось грохотом рвущегося металла, который, казалось, исходил отовсюду, когда ее болезненно встряхнуло.

Задыхаясь, Куинн посмотрела на женщин, сидевших напротив, и моргнула в замешательстве, а затем в ужасе. Вдоль борта самолета образовалась зияющая дыра, и женщины, сидевшие напротив нее, исчезли вместе со своими креслами и частью пола. Остался только вид на мир за пределами самолета, темная ночь с темными силуэтами деревьев, проносящихся мимо, когда самолет начал вращаться. Им удалось выровняться слишком поздно, и теперь они неслись через то, что казалось лесом.

Уверенная, что все они вот-вот умрут, Куинн склонила голову и закрыла глаза, чтобы помолиться. Это была простая молитва. «О Боже, о Боже, о Боже» сорвалось с ее губ почти безмолвной литанией отчаяния и мольбы, а затем самолет снова тряхнуло под аккомпанемент истерзанного металла, прежде чем резко остановиться.

Пораженная тем, что все еще жива, Куинн села и огляделась. Ее взгляд скользнул по длинной щели в боку самолета. Она начиналась там, где было разбитое окно, проходила мимо того места, где сидели две ныне пропавшие женщины, и тянулась прямо до задних сидений, где сейчас сидели еще двое из пяти ее спутников на этом рейсе. Они также осмотривались. Как будто какой-то великан протянул руку и оторвал стенку самолета, чтобы заглянуть внутрь, подумала она, расстегивая ремень безопасности.

«Деревья оторвали крыло. И еще половину самолета.»

Куинн моргнула при этом мрачном объяснении, произнесенном с сильным русским акцентом, и --">