Ясмина Сапфир - Пара для медведя одиночки

Пара для медведя одиночки

Пролог В шоке

— Ну давай же! Ну! Приходи в себя! Давай! Ты сможешь! Ты же нэнги! Воспользуйся второй ипостасью! Давай, драконица! Борись!

Мужской голос звучал немного взволнованно, тревожно и очень ласково. Что было крайне странно — ведь я впервые слышала этот приятный, бархатистый бас.

И, тем не менее, он буквально преследовал меня в той тьме, где я оказалась…

В бессознательном состоянии…

Он звал, он просил, он временами молился каким-то неведомым мне богам.

Храсту, Деверту, Тализее… Просил их помочь мне, потому что они и мои боги тоже…

Он не оставлял меня ни на секунду, кажется — ни днем, ни ночью, хотя я почти не различала времени суток…

Редкие проблески сознания дарили то вспышки слепящего солнечного света, то падающие в глаза лучи от яркого светильника где-то рядом. Складывалось ощущение, что комната либо плотно зашторена, либо все окна наглухо закрыты жалюзи…

Не знаю сколько так продолжалось. До момента, когда мне вдруг стало хорошо. Не столько хорошо, наверное, скорее нормально. Но это «нормально» любой тяжело больной ощущает как«хорошо», «здорово», «вау»…

…Солнечные лучи лизнули веки теплом, слегка царапнули непрошенным требованием, наконец-то, проснуться. Или очнуться? Выбраться из того тягучего, вязкого забытья, где я пребывала… не знаю уж сколько времени. Казалось — что долго.

Причем, складывалось странное ощущение, будто во мне что-то очень сильно изменилось: и внутри, и снаружи. Я словно переродилась. Стала другим человеком… или другим существом?

Брр… Ерунда какая-то!

Я ведь не в фантастическом мире живу, в самом обычном. На Земле, где, конечно, что ни день, то такие потрясения, мало не покажется, успокоительных не хватит. Но уж точно никто не превращается в другое существо.

Я с трудом разлепила свинцовые веки и попыталась приподняться в постели…

Секундная слабость вдруг переросла в какую-то странную, нечеловеческую мощь. Я аж подскочила и села без малейших усилий. Хотя еще мгновение назад тело казалось тяжелым, неповоротливым, в мышцы будто налили металла… Суставы не гнулись, конечности не слушались… Ощущались чужими, одеревеневшими… На каждый рывок сердце реагировало тревожным сильным ударом…

И вдруг… такое преображение… Все неприятные ощущения словно рукой сняло.

Я чувствовала себя… обновленной, отдохнувшей. Будто и не болела долго, а провела несколько дней в оздоровительном пансионате. Ходила на массаж, принимала лечебные ванны, гуляла…

Первое, что я увидела — стену. Широкую, высокую, выкрашенную в голубой цвет. Нет, скорее в приглушенно синий…

Следующим взгляд уперся в потолок. Он оказался гораздо выше, чем привыкла. Даже не знаю сколько от него до пола… Думаю, не меньше метров шести… Но я никогда не могла похвастаться хорошим глазомером.

Из окна лился тугой поток желтоватого света. И я ощущала его как-то иначе. Словно каждая искорка, каждый лучик немного и моя частичка тоже. Я никогда прежде так не чувствовала солнце…

В совершенно, казалось бы, прозрачном воздухе комнаты я видела мельчайшие пылинки… Краска на стене вдруг проступала пятнами. Вроде бы ровные слои где-то оказывались тоньше, где-то — толще, а где-то между ними даже проглядывали микроскопические разрывы и просвечивали крошечные пятнышки известки.

В углу под потолком притаился в ожидании добычи паук. Такой пушистенький, с меховыми гольфиками на лапках, с изящным узором на спинке и огромными глазами-бусинками. Я настолько четко его видела, словно смотрела картинку в интернете, где насекомое увеличено в разы!

Снопы лучей сыпались сверху, а прямо перед окном оказался забор. Ну не то чтобы прямо — скорее вдали. Но такой кирпичный добротный высокий забор, какие окружают коттеджи.

Комната, где я очнулась была на редкость просторной. Хотя этого и следовало ожидать, учитывая масштаб постройки с такими-то потолками. А вот мебели тут оказалось аскетично мало. Тумбочка возле кровати, комод около стены и, собственно, моя постель. Тоже немалых размеров. Человека четыре легко уместились бы, причем даже не стесняя друг друга.

Зеленое постельное белье похрустывало чистотой и отдавало ноткой ванили.

Боже! Где это я?

Ответа не последовало. Потому что мой мозг совершенно не мог «оцифровать» это помещение. Я никогда его не посещала. Я представления не имела — где оно и кому --">