Карисса Бродбент - Змея и Крылья Ночи (ЛП)

Карисса Бродбент Змея и Крылья Ночи

ПРОЛОГ

Король не знал тогда, что его величайшая любовь станет и его гибелью, и что она придет в виде крошечного, беспомощного человеческого ребенка.

Она была единственным трепетом жизни в бесконечном пространстве разложения, единственным живым смертным на сотни миль. Ребенку было, возможно, четыре, возможно, восемь — трудно было сказать, потому что она была очень, очень маленькой, даже по человеческим меркам. Маленькое хрупкое существо с копной черных волос, закрывавших серые глаза.

Где-то, погребенная под обугленными балками и осыпавшимся камнем, лежала семья девочки, вероятно, раздавленная до неузнаваемости. Или, возможно, их уничтоженные тела были оставлены на ночь, и их забрали хищники, такие же, как те, что преследовали ребенка сейчас, глядя на нее с таким интересом, с каким ястреб смотрит на кролика.

Люди, конечно, были в этом мире не более чем добычей, паразитами, а зачастую и тем, и другим.

Трое крылатых мужчин приземлились перед ней, улыбаясь своей удаче. Маленькая девочка тут же начала пытаться вырваться из-под обломков, которые прижали ее к земле. Она узнала, узнала их острые зубы и черные, лишенные перьев крылья, и, возможно, даже узнала форму, которую они носили, темно-фиолетовый цвет короля Ночнорожденных хиаджей. Возможно, люди, сжегшие ее дом, носили такую же форму.

Но она не могла бежать. Ее одежда была порвана и безнадежно запуталась в окружающих ее руинах. Она была слишком мала, чтобы сдвинуть камни.

— Посмотрите на это. Маленький ягненок, — мужчины подошли. Когда один из них протянул к ней руку, она зарычала на него, поймав кончики его пальцев между мелкими тупыми зубами.

Солдат зашипел и отдернул руку, а его спутники рассмеялись.

— Ягненок? Больше похоже на гадюку.

— Или садовая змея, — насмехался другой.

Укушенный солдат потер руку, вытирая несколько капель багрово-черного цвета. Он направился к ребенку.

— Неважно, — проворчал он. — Вкус у них одинаковый. Не знаю, как вы, ублюдки, но я голоден после такой долгой ночи.

Но потом на всех них упала тень.

Мужчины затихли. Они опустили головы в почтительном поклоне. Прохладный воздух задрожал, тьма закружилась вокруг их лиц и крыльев, словно лезвие, ласкающее горло.

Король хиаджей не проронил ни слова. Да ему и не нужно было. Как только он заявил о своем присутствии, все его воины погрузились в молчание.

Он не был физически самым сильным вампиром. Он не был ни самым свирепым воином, ни самым мудрейшим из мудрецов. Но говорили, что его благословила сама богиня Ниаксия, и каждый, кто когда-либо встречал его, мог поклясться, что это правда. Сила просачивалась из каждой его поры, а смерть окрашивала каждый его вздох.

Его солдаты ничего не сказали, когда он перешагнул через обломки маленького дома.

— Ришаны уничтожены в этом районе, — проговорил один из них после нескольких долгих мгновений. — Остальные наши люди отправились на север и…

Король поднял руку, и воин замолчал.

Он опустился на колени перед маленькой девочкой, которая пристально смотрела на него.

Такая юная, — подумал он. Ее жизнь, всего лишь горстка лет, была ничем по сравнению с его многовековым существованием. И все же она испытывала такую сильную ненависть, когда смотрела на него, ее глаза были яркими и серебряными, как луна.

— Ее нашли здесь? — спросил король.

— Да, сир.

— Это из-за нее у тебя на руке кровь?

Волна плохо подавляемых смешков донеслась со стороны других солдат.

— Да, сир. — Ответ был слегка смущенным.

Они подумали, что он насмехается над ними. Нет. Они тут ни при чем.

Он потянулся к девочке, и она вцепилась в него зубами. Он позволил ей укусить себя — не убрал руку, даже когда ее зубы, такие маленькие, глубоко вонзились в его костлявый указательный палец.

Она смотрела ему прямо в глаза, не мигая, и он отвечал на ее взгляд с растущим интересом.

Это не был взгляд запаниковавшего ребенка, который не знает, что делает.

Это был взгляд существа, которое понимало, что противостоит самой смерти, и все равно решило плюнуть ей в лицо.

— Маленькая змейка, — пробормотал он.

Мужчины позади него засмеялись. Он проигнорировал их. Это была не шутка.

— Ты совсем одна? — мягко спросил он.

Девочка не ответила. Она не могла говорить, --">