Наталья Жарова (Миледи) - Я, ты и наша тень (СИ)

Я, ты и наша тень

Глава первая

Утро выдалось хлопотливым.

Мало того, что я не выспалась, так еще и нянька отправила к швейным девкам за новым бельем для хозяев. А уж неблагодарнее дела и быть не может. То им расцветка не та, то фасон не подходит. А я-то тут при чем? Вот пусть портнихам и высказывают. Не дело простым служанкам за промахи швей расплачиваться.

С таким, не слишком радужным, настроением я шла по узким улочкам города. Светило солнце, дул теплый ветерок и вроде бы ничего не предвещало беды, как вдруг… Осел.

Нет, ну правда… Осел! Самый натуральный. С длинными ушками и хвостиком кисточкой. Животинка стояла посреди улицы и преграждала путь, не делая ни шагу в сторону, как ни упрашивай.

Закинув поудобнее мешок на плечо, и переступив с ноги на ногу, я попыталась обойти упрямое животное.

— И-а-а! — Осел вновь встал на пути.

Скорчив расстроенную мину, я оглядела глупое животное со всех сторон. Что ж тебе не живется-то спокойно? Подобрав маленький камешек под ногами, запульнула прямо меж глаз ушастому упрямцу.

Ослик скосил глазки к переносице, разглядывая приближающийся снаряд, как-то совсем по-человечески, вздохнул и испарился.

Я разочарованно поморщилась: осел оказался не совсем настоящим. Такие призрачные существа у нас назывались тенями. Но самое главное, я давно могла пройти прямо сквозь него и не задерживаться. А теперь вот опаздываю! Ох, нянька ругаться будет, наверное.

Нянька, она, конечно, хорошая, но как начнет бранить, так не остановишь. А чего орать-то? Подумаешь, хозяйскому сыночку тараканов в компот засунула. Лапать больше не будет. А то удумал, бесстыдник, как только меня увидит, давай руки загребущие к нежному девичьему стану тянуть.

Я вздохнула, любовно оглаживая свое круглое брюшко и поспешила к дому.

— Тала! Проклятущая девчонка! Где тебя носит⁈ — раздался голос няньки.

— Не бранись, нянь. — Я увернулась от мощной оплеухи старухи. — Принесла ведь уже, принесла… — Скинув тяжеленный мешок со спины, открыла содержимое для взора придирчивой бабки. — Вот, все тряпки принесла. И манишку для хозяина, и чулки для хозяйки. И даже панталоны для их сыночка, чтоб ему в них от жары в них сдохнуть.

— Вот, услышат, как ты Вуппа обругиваешь, беды не оберешься, — пробурчала нянька, перебирая вещи. — Примелькалась бы в хозяйской спальне-то, глядишь, и сложилось чего.

Я даже хрюкнула в ответ на эту нелепость. Брр… Как вспомню, что потные руки Вуппа прогуливались по моим пышным бокам, так сразу перед глазам от злости темнеет. Я ведь тогда не сразу это заметила, а он решил, что раз молчу, то, значит, позволяю, да как ущипнул! Мне бы взвизгнуть, но вот, беда, я и этого не почувствовала. Углядела, лишь когда его пальцы к груди потянулись.

Углядела… Да как хряпнула тем, что под руку попалось. Сапогом. Свеженачищенным.

Вупп повозил по лицу гуталиновые разводы, сверкнул осоловевшими глазами и заорал, заойкал, заахал. Полдома на его вопли сбежались! А меня на несколько дней в погребе закрыли, для уразумения, значит.

— Тала, слышь, ты иди, переоденься. — Няня прервала мои воспоминания. — Гости сегодня у хозяев. Говорят, иноземные лессиры приедут. — Она схватила мешок и, махнув рукой, пошла по делам.

* * *

Темная коморка запиралась изнутри на два замка.

Наполнив кривую бадью свежей водичкой, я вздохнула и еще раз проверив засовы, развязала шнуровки и отшвырнула в сторону серо-бурую рубашку, оголяя тучное тело с отвисшими боками.

Да, вот такая я красавица. Ковыляющая при ходьбе толстая бабища с огромной бородавкой на носу. Такая я… Для всех. Но если вы заглянете в коморку неожиданно, когда каким-то немыслимым образом я забуду запереть тяжелую дверь, то увидите много интересного.

Вы поразитесь, заметив, что круглый животик имеет свойство легко сниматься, обнажая тонкую талию. Накладные волосатые ляжки скрывают стройные ножки. С аккуратного маленького носика исчезает «крючковатость» и противная бородавка, а на полочку осторожно откладывается вставная челюсть с желтыми, гнилыми зубами. И даже нелепая хромота бесследно пропадает. Но тсс… Это наша с вами тайна. И мы ее никому не откроем. Пока.

Я рьяно намыливала вмиг похудевшее тело, когда вдруг заметила черные глазки маленькой волшебной тени — толстощекого хомяка — весело подмигивавшие из угла.

— Ага! Вот, ты --">