Джулия Тиммон - Не размениваясь по мелочам

Джулия Тиммон Не размениваясь по мелочам

1

– В каком смысле – уезжаешь? Опять?! – почти прокричал Рассел, резко наклоняя вперед голову, сильнее морща высокий с небольшими залысинами лоб и сжимая телефонную трубку с такой яростью, будто это рукоять пистолета, а впереди не окно собственной гостиной, а вызванный на дуэль враг. – Куда, скажи на милость? Снова в Давенпорт?! Какого черта тебе не сидится на месте?!

– Ну-ну, расшумелся, – ласково-вкрадчивым голосом пробормотала Ребекка.

Рассел прекрасно знал, почему сестра столь кротка и не принимает за оскорбление его злобный тон. Догадывался, с какой просьбой она вот-вот к нему обратится, и мечтал тотчас прекратить разговор, чтобы Ребекка забыла о безумных планах и осталась дома. Увы, в обращении с женщинами ему порой недоставало жесткости.

– Послушай, Ребекка, – проговорил он, в который раз пытаясь образумить сестрицу, но зная твердо, что та, убеждай ее не убеждай, поступит по-своему. – Тебе тридцать лет.

– Я прекрасно помню. И что с того?

– Пора наконец повзрослеть! Ты вернулась бог знает откуда всего полмесяца назад! Тебя и в прошлый раз отпустили со скрипом, а теперь наверняка уволят – таких несерьезных не держат нигде.

– Ты про «Данкин доунатс»? – Ребекка снисходительно фыркнула. – Я сама оттуда ушла.

– Что?! – Не веря собственным ушам, Рассел в негодовании покачал коротко стриженной головой. В кого уродилась его беззаботная сестрица, было ведомо одному Господу.

– Что-что! Ушла. И ни капли не жалею. Условия там невозможные, график безумно неудобный. Да за такую работу в приличных заведениях платят в два раза больше, эти же за целые полгода не накинули мне и сотни! Нет, это не для меня, я поняла. И сразу сходила к управляющему, сказала: давайте расчет.

– Естественно, не для тебя! – выпалил Рассел, теряя остатки терпения. – Если бы ты поменьше валяла дурака, если бы взялась за ум, то жила бы совсем по-другому, могла бы…

– Могла – не могла, – сварливо и с досадой проговорила Ребекка. – Только давай не будем о музыке. И, пожалуйста, не читай мне нотаций. Я живу как хочу, извиняться за то, что я такая, ни перед кем не намерена. К тому же… – Она осеклась, наверное вспомнив, что, дабы добиться от брата желаемого, стоит потерпеть его ворчание и быть помягче. – Словом, за мою работу не волнуйся. Я уже нашла новое место. Меня и обязанности устраивают намного больше, и оплата здесь выше, и начальник, кажется, нормальный человек. Первый рабочий день через полторы недели, поэтому, пока есть время, я решила съездить по личным делам.

Рассел против воли ухмыльнулся.

– К этому своему? Который не помнит, ни когда у тебя день рождения, ни какого цвета были при прошлой встрече волосы?

– Ну и что здесь такого? – Голос Ребекки прозвучал чуть более звонко и напряженно.

Бедняжке неприятно говорить на эту тему, с болью за сестру отметил про себя Рассел.

– Он творческая личность, живет в каких-то неведомых нам мирах – ему простительно. И потом, тот мой цвет волос был ужасный, не понимаю, как до меня сразу не дошло. – Ребекка резко замолчала и перевела дух.

Расселу стало неловко оттого, что он заставил сестру оправдываться. В своих сердечных делах, какими бы немыслимыми они ни казались со стороны, принимать решения могла лишь она. Ему же и самому в этом смысле, мягко говоря, похвастаться было нечем.

– Кевин теперь не в Давенпорте, – произнесла Ребекка с душераздирающей нерешительностью, которая проглядывала из-под напускного легкомыслия в очень редких случаях и всякий раз заставляла Рассела гадать, кто же она на самом деле, их великовозрастная девочка. – В Давенпорте у него нет вдохновения. Переехал в Джексонвилл, на побережье, – договорила Ребекка.

Рассела так и подмывало высказать все, что он думает об избалованном родительскими деньгами Кевине Хейсе, бездарном ничтожестве, возомнившем себя поэтом, но, не желая причинять глупышке-сестре страданий, он вернулся к разговору о работе:

– Да, кстати, ты так и не сказала, что это за новое место. – Уборщицы? Дворничихи? – чуть не слетело с губ. Из-за жуткой несобранности и лени Ребекка загубила свою жизнь и теперь была вынуждена браться за любую работу, впрочем надолго ее не хватало нигде.

– Буду развозить бутерброды и другие закуски, – объявила Ребекка чересчур воодушевленно, пытаясь уверить брата, что новая работа чуть ли не предел ее мечтаний. – А что? – тоном человека, привыкшего --">