Кристин Григ - Ревнивый опекун

прищурился: мелькнуло ли черное кружево или ему только показалось?

– Я ведь не вчера родилась, мистер Тревор. Мы оба прекрасно знаем, что означает «тонкое искусство вести переговоры». – Диане посмотрела ему прямо в глаза. – Выбивай столько, сколько можешь и пока можешь. Не правда ли?

Интересно, подумал Стив, мы все еще обсуждаем с возможности заключения контракта или предметом дискуссии уже стало нечто другое?

– Возможно, – ответил он с усмешкой, снова сверкнув зубами. – Но я никогда не получаю удовольствия от сделки, которая не устраивает все заинтересованные стороны.

Диана Уильямс рассмеялась низким контральто.

– Я слышала об этом. – Визитерша снова скрестила длинные ноги. На этот раз у Стива не возникло никаких сомнений насчет черных кружев. – Знаете, – продолжала искусительница вкрадчиво, – мне одновременно было и волнительно, и боязно, иметь дело со знаменитым Стивеном Тревором.

Мужчина наклонил голову в шутливом поклоне и обезоруживающе улыбнулся.

– Очень трудно представить, мисс Уильямс, что вы можете испытывать страх перед кем-либо.

– Называйте меня просто Диана, пожалуйста. Пора уже оставить этот официальный тон. – Между двумя рядами ровных белых зубов показался кончик бледно-розового языка, который прошелся по нижней губе. Посетительница поднялась с кресла. – Я даже думаю, что мы могли бы пообедать вместе. А потом… Кто знает?

Стив почувствовал, как напряглось тело, когда Диана сделала несколько шагов в его сторону. Он внимательно смотрел на приближающуюся женщину. Его карие глаза в откровенном восхищении беззастенчиво скользили по стройной фигурке сверху вниз. Инстинкт опытного сердцееда подсказывал Стиву, что он может овладеть этой голубоглазой королевой здесь, сейчас же, что она ждет этого. Остается только подойти, запустить руки под фальшиво-скромную юбку, задрать ее выше бедер и…

– Вы довольно откровенны, – сказал мужчина немного охрипшим голосом и, оттолкнув свое кресло, встал.

– Да. – Соблазнительница прикоснулась к его руке, и Стив сразу почувствовал через мягкую шерсть пиджака жар ее пальцев. – Вам это неприятно?

– Наоборот. Я нахожу это восхитительным. – Стив поднял руку и провел указательным пальцем по бархатистой щеке женщины. – Во взаимоотношениях с людьми я ценю именно откровенность и прямоту.

– Об этом я тоже слышала. – Диана улыбнулась. – Мне импонирует эта черта.

Губы Стива снова растянулись в усмешке:

– Должен предупредить: в некоторых вещах я остаюсь старомодным.

– Вы хотите сказать, что наши отношения могут войти в противоречие с личными интересами? – Женщина негромко засмеялась.

Не отводя взгляда от голубых глаз, Стив медленно протянул руку и нежно обхватил женскую грудь. Он услышал протяжный вздох, полный сладкой истомы.

– По правде говоря, – сказал Стив самым будничным тоном, – я размышлял о принципе «отдавать – получать». – Диана издала стон удовольствия, когда большой палец, слегка касаясь, прошелся по контуру ее груди. Стив почувствовал, как внезапно напрягся сосок. – В этой связи вам не мешает знать, что я предпочитаю быть тем, кто решает, что отдавать, – палец снова пришел в движение, – и что брать. Есть возражения?

– Нет, – ответила поклонница откровенно удивленная от его откровенности и прямоты. Стив видел, что женщина отчаянно пытается овладеть собой. – Никаких возражений. Вы можете…

Рука опять заскользила по груди. Пальцы Дианы вцепились в его запястье, в то время, как мужчина продолжал нежно гладить ткань жакета, плотно облегающую округлую форму. Он почувствовал, как по телу женщины от сексуального возбуждения молнией прошла сильная дрожь.

Стиву было приятно и в то же время досадно, что удалось так быстро проникнуть через оболочку хладнокровия и самоуверенности мисс Уильямс. То, что она говорит и обещает сейчас, ничего не значит. Позже эта особа захочет большего, того, что он не сможет ей дать ни за что на свете.

В жизни Тревора встречались женщины, которые упрекали его в холодном равнодушии, но это было несправедливо. Он мог получать удовольствие от сексуальной связи, но любовь? Любовь – слово, придуманное сочинителями поздравительных открыток. Оно не настоящее. Любой разумный человек понимает это. А господин Тревор всегда оставался трезвомыслящим мужчиной.

Внезапно он почувствовал себя уставшим, как будто ему не тридцать два года, а гораздо больше. Стиву до смерти надоела игра, --">