Кейт Хьюит - Розы для Молли

подумает завтра. Сейчас ей надо лечь в постель.

Вздохнув, Молли достала фонарь, который всегда лежал в старом шкафчике у стены. Веселый луч света прорезал темноту.

Она огляделась. Все было как всегда: стол в углу, расшатанный диванчик, старый холодильник. Отцовские сапоги у двери, перепачканные землей. Все было так знакомо, так дорого. Она не могла представить себе, что тут что-то изменится. Но…

В доме властвовали тишина и пустота. В этот момент Молли осознала, что она оказалась один на один с огромным пустым домом Вольфов и коттеджем, в котором нет никого, кроме нее.

Одна.

Джейкоба Вольфа мучила бессонница. Опять. Он привык к ней, он был даже рад, потому что его по крайней мере не преследовали кошмарные сны. Сны — одна из немногих вещей, которые он не мог держать под контролем. Они являлись, незваные, и отравляли его. Бодрствующий мозг, слава богу, ему подчинялся.

Джейкоб поспешил выйти из дома — он не желал бродить по комнатам, хранившим столько боли и тоски. Нет, не так. Он не желал встречаться лицом к лицу с правдой, даже в собственных мыслях. Был не в силах. Последние шесть месяцев Джейкоб жил в Вольф-Мэнор, наблюдая за ремонтом и готовя дом к продаже. Это стало для него самым трудным экзаменом на выносливость.

Он прошел мимо спален своих братьев и сестры, пустых и покинутых, заставил себя спуститься по дугообразной лестнице — одной из достопримечательностей особняка, — миновал кабинет, где девятнадцать лет назад принял решение бежать из этого дома, от семьи, от себя.

Но от себя убежать нельзя. Себя можно только держать в руках.

Ночной воздух был свеж и мягок. Джейкоб сделал несколько глубоких вдохов и достал из кармана брюк фонарь. Воспоминания не оставляли его.

«Здесь мой брат плакал, пока не заснул… Здесь я едва не ударил сестру… Здесь я убил отца…»

— Стоп!

Джейкоб произнес это вслух, холодно и решительно. То было предупреждение самому себе. За девятнадцать лет он научился контролировать и свое тело, и свои мысли. С телом все обстояло просто, до смешного просто. Контролировать мысли, жестокие, коварные, всегда было мучительно, а здесь мучительнее вдвойне, поскольку старые демоны атаковали его.

Джейкоб еще раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Мысли отступили, но воспоминания остались где-то в глубине сердца. Он включил фонарь и пошел вперед.

Теперь Джейкоб хорошо знал парк, поэтому часто бродил по нему ночами. Парк, хоть и заросший, успокаивал его. Он шел решительно, словно стремился к цели, хотя на самом деле никакой цели у него не было.

«Отремонтировать дом, чтобы продать его? Ты опять убегаешь».

Слова брата, Джека, звучали как приговор. Джек все еще был сердит на него за то, что он тогда уехал. Джейкоб понимал это. Он помирился со всеми, кроме Джека. Джейкоб нашел в себе мужество признать, какую боль всем причинил. Он не представлял, как долго будет мучить его эта боль. Как чувство вины и раскаяние, загнанные глубоко внутрь, будут пожирать его, так что он не сможет чувствовать ничего другого. Он бросил братьев и сестру. Джейкоб давно признал этот факт и даже необходимость такого поступка, однако выражение обиды и растерянности на их лицах будило в нем отвращение к себе.

Джейкоб остановился: что-то странное попало в поле его зрения. Он насторожился, повернул голову.

Свет.

Свет, танцующий между темными силуэтами деревьев. Неужели мальчишки опять забрались сюда и что-то затеяли? Костры частенько выходят из-под контроля.

У Джейкоба наконец появилась цель. Он двинулся на свет и резко остановился, оказавшись в маленьком садике, где раньше никогда не был. Посреди садика стоял, словно перенесенный из сказки, маленький каменный коттедж с башенкой. И огонь горел внутри его, озаряя окна колеблющимся светом.

Этот коттедж, о котором ему ничего не известно, находится на его земле. Как и тот, кто туда проник.

Джейкоб подошел к двери и распахнул ее.

Он услышал вскрик, а потом разглядел в полумраке чью-то тень. Женщина стояла, наклонившись, у камина и разводила огонь.

Она выпрямилась, держа в руках полено.

Его взгляд скользнул по ней. Джейкоб ожидал увидеть нечто совсем другое. Рыжие волосы падали ей на спину, кожа была белой, как молоко. А модная дорогая одежда совсем не подходила для этого места.

Кто она? Что тут делает?

Тут ее глаза, и без того расширенные от испуга, расширились еще больше, а полено выпало из рук.

— Джейкоб?!

--">